Наверное, не мне одной приходят на ум возможные сочетания пар. Но об этом всерьез рассуждать пока слишком рано. Моим дочерям по двенадцать. Пока они подрастут, всё может еще измениться. Тиамун развивается, люди сюда иногда прилетают – если не с самой Земли, то с Сироны и Арпадана.

Однако Тадди и Стефан мне нравятся. Славные мальчики.

На следующий день ранним вечером после занятий я взяла самый маленький флаер и отправилась на виллу «Илассиа». Келлена Саонса дома не было, но это и к лучшему – я хотела поговорить с самой Илассиа, и желательно с глазу на глаз.

Когда Ульвен впервые привез нас на необитаемый мыс, далеко выступающий в воды озера Ойо, нас поразила строгая красота этого уединенного места. Казалось, каменистый вытянутый полуостров находится вдалеке от какой-либо цивилизации. Только скалы, пески, цветные лишайники, низкие заросли красноватых и темно-лиловых кустарников, шестиногие сухопутные ящерки и крылатые джайки, крабы, раки-отшельники, небо, вода… День был мглистый, обитаемый берег с рыбацкими домиками и пристанями таял где-то вдали, звуки города сюда не долетали – лишь изредка мимо мыса проплывали баржи, издававшие протяжный сигнал, и тогда над водой взмывали потревоженные хищные птицы – аваххи, похожие на птеродактилей.

Ульвен вдохновился рассказом Илассиа о маяке близ Меннао, где она провела свое детство у дедушки с бабушкой. Впридачу к маяку Ульвен решил построить тут небольшую виллу, в которой предполагал поселиться с Илассиа, когда Иссоа сделается главой семьи Киофар. Если бы, как предполагалось в одном из вариантов будущего, Иссоа с Эллафом остались бы жить на Лиенне, вилла «Илассиа» стала бы загородным владением, помимо старинного семейного очага.

В последние месяцы перед отлетом на Лиенну учитель не щадил себя, стараясь закончить всё, что начал на Тиатаре, или хотя бы довести дела до той стадии, когда останется лишь добавить кое-какие мелочи. Вилла была им задумана как подарок Илассиа, и она сама выбирала стиль убранства, дизайн интерьеров и планировку всей территории: как устроить сад возле дома, площадку для флаера, пристань и ангар для яхты, дорогу на тот заветный маяк, сиявший теперь над озером Ойо туманными днями и вечерами.

Илассиа поселилась здесь в одиночестве сразу после свадьбы Иссоа и Эллафа. Никто даже словом не намекал на то, что она должна покинуть дом семьи Киофар. Но ей самой, очевидно, было мучительно находиться там без Ульвена, и мы все хорошо ее понимали. Когда мы собирались в зале или в малой гостиной, постоянно казалось, будто сейчас он спустится к нам по лестнице или войдет через внешнюю дверь из сада. Всем порою мерещился его голос. А уж как тяжко ей становилось ночами, я даже вообразить себе не отважусь. На вилле, по крайней мере, он никогда не жил и не ночевал. Вся мебель и утварь была девственно новой, и лишь те немногие вещи, которые Илассиа привезла с собой, хранили память об их прошлом счастье.

Я навещала ее, когда писала свою монографию об учителе. Она не отказывала мне в беседах, хотя давались они ей тяжело, и я старалась не быть навязчивой. Потом я прислала ей полный текст, попросив высказать замечания или внести дополнения. Речь шла, конечно, о биографической главе, в которой требовалась максимальная взвешенность и корректность. С текстом предварительно познакомились также Иссоа, Эллаф и Маилла: нельзя было обнародовать сведения о семье учителя без согласия близких родственников. Каждый сообщил мне полезные и интересные сведения, особенно Иссоа, в ведении которой теперь находился семейный архив. Пока я редактировала окончательный вариант своей книги, с Илассиа мы не виделись – она тоже писала собственный труд, посвященный ее отцу.