Увидев меня, она издала тонкий возглас и покраснела.

Похоже, она снова шла на кухню – то ли хотела закончить приготовление блинчиков, то ли решила убрать тот беспорядок, что устроил там я. Ощутил жгучий стыд от того, что не подумал сделать это сам и даже не предложил помощь в уборке.

Только вот почему стыдно мне, а краснеет она?

Поймал её взгляд, устремлённый куда-то в район моих бёдер. И сразу всё понял.

Полотенце едва держалось на взбугренной мужской плоти. Холодный душ ни черта меня не расслабил. Наверное, это так сильно и смутило Лилю, а может, даже напугало, потому что размером я точно не обделён… Как и мой брат, между прочим, а уже его-то она точно испытала на себе. Подумал так и сразу ощутил ревность.

Почему мой брат, а не я?

Только вот Лиля не дала мне и слова сказать: заметив меня в коридоре, она тут же отпрянула назад и красная, словно варёный рак, снова скрылась в своей комнате.

Да что ж у нас всё никак не складывается нормальное общение?

Лиля

Увидев практически полностью голого Антона, я так смутилась, что сама не поняла, как снова оказалась в своей комнате. В память навсегда впечаталась эта картинка: обнажённый мускулистый торс с капельками воды на смуглой коже, тонкая полоска волос, уходящих под пупок туда, что было скрыто полотенцем. А скрыто, похоже, было нечто величественное, от чего меня моментально бросило в жар. От мужчины буквально разило тестостероном, и это напугало и в то же время невероятно взбудоражило.

Моей жизни был только один мужчина – Арсений, и один-единственный контакт, после которого я сразу забеременела. Редкость, но такое бывает, и мой сын тому доказательство. До рождения Андрюшки я ещё отходила от шока, а после родов полностью посвятила себя сыну. Мне было не до отношений, и близости больше не было ни с кем. Мужчины вообще какое-то время меня даже пугали. А вот теперь я ощутила какой-то странный трепет во всём теле и сладкое томление внизу живота, которое затмило всё, даже страх…

Мне очень хотелось увидеть больше, но я жутко стеснялась.

А вообще-то я шла на кухню, потому что так ничего и не поела. Не помню, выключила ли я плиту перед тем, как ушла оттуда. Да и надо бы убрать беспорядок, который возник по вине мужчины. Я-то всегда всё стараюсь держать в идеальном порядке, особенно кухню. Систематизация вещей и уборка очень помогает мне успокоиться.

Едва не налетев на Антона в полутёмном коридоре, я тут же включила задний ход.

М-да, как-то глупо всё получилось… Он решит, что я дикарка!

Хотя, давно ли мне не всё равно, что он обо мне думает?

Через какое-то время снова выглянув в коридор, я поняла, что Антона там нет. Конечно, вряд ли он будет стоять там в одном полотенце на причинном месте… Наверняка поднялся на второй этаж, где по всей видимости, будет ночевать. Это хорошо, что наши комнаты на разных этажах. Двигаясь с осторожностью ниндзя, я проникла на кухню и огляделась.

Плита была выключена, но на полу царил ужасный беспорядок. Неодобрительно покачала головой и принялась собирать раскиданные остывшие блинчики. Часть из них я решила выбросить, но пару штук, что склеились с другими и точно остались чистыми, решила всё-таки съесть. К тому же, делать новые у меня не было ни сил, не желания. Да и пачкать посуду заново не хотелось. Собрав всё, подтёрла пол тряпкой. Вроде теперь всё чисто.

Пошарив по ящичкам, я нашла там ещё пакетик овсянки с почти вышедшим сроком годности. Поставила чайник, и когда он закипел, заварила себе овсянку и доела холодные блинчики.

В доме было так тихо, что мне казалось, я тут совершенно одна. Поэтому вздрогнула, когда услышала быстрые шаги по лестнице. Испуганно уставилась на появившегося в дверях Антона, с облегчением поняв, что он одет.