-Алло, Елена, Дымов беспокоит. Мы с вами только что говорили.

-Слушаю вас, Илья Михайлович…

-Подберите мне базу суррогатных матерей и вышлите на почту вместе со счётом. Я отсмотрю всех и приму решение.

-Конечно, Илья Михайлович, спасибо за доверие к нашей клинике…

-До свидания, - прерываю я ее заученную вежливость. Сбрасываю вызов и решительно встаю из-за стола.

-Поехали, - киваю своим парням, - мясо с собой забирайте. Потом дожрете.

Выхожу на улицу и надеваю очки. Без них чувствую себя голым. Не люблю, когда мне смотрят в глаза.

Сажусь в машину и кидаю взгляд в окно, заметив на обочине странную разношерстную процессию из дачников с ведрами.

-Пусть за поворот зайдут, не спеши, - прошу водителя, а то грязью зальёшь.

Откидываюсь на сиденье, пытаясь объяснить самому себе зачем мне суррогатная мать. Можно же взять Ирину, дать денег… нет. Мухи должны быть отдельно, а котлеты отдельно. И если у женщины в тридцать пять нет детей, то стоит задать вопрос: «почему?» При условии, что она здорова и последний десяток лет всем обеспечена за глаза и уши.

Но ключевое «нет» тут, скорее, в другом. В свербящем чувстве желания безусловности. Чтобы, как у Кирова, хотя бы… Кричит, права качает, но в глаза как собака смотрит. Жить, будучи уверенным, что так не бывает и постоянно получать этому подтверждение - легко. Сложнее - когда знаешь, что бывают исключения.

-Я думал, что не работают уже на трассе девки, - выводит меня из размышлений голос одного из парней. - А оно вон. Поколение новое подросло.

-Хорошенькая, - отзывается мой водитель. - Я бы «вдул»… - ржут.

Невольно смотрю в лобовое и, думая, что почудилось, подаюсь вперёд. Быть не может! Нина?! В городе же должна быть! К отцу приехала?

-Ну-ка, мужики, - говорю своим, - позовите мне ее.

-Да ты чего, Илья Михалыч, серьезно? Так запала? - Угарают. - Девушка! - Открывают окна, начиная медленно двигаться следом за девчонкой. - Девушка! - Слышу я в их голосе издевательско - скабрёзные нотки.

Нет, ну идиоты. Напугают же!

-Хорош, - рявкаю на них, - ускорьтесь лучше и притормозите.

Выхожу из машины и снимаю очки.

-Нина! - Сам окликаю девчонку, а то мечется, как белка заполошная.

-Да… - замирает она и нервно заправляет мокрые волосы за уши.

Узнала…

Закусывает губку и поправляет рюкзак за спиной. Сколько ей сейчас? Да, черт, сколько бы не было- хороша. Аж дыхание перехватывает как! И сарафан этот ее мокрый, как из хорошего немецкого порно… Встряхиваюсь. По плечам начинают ощутимо лупить капли дождя.

Я обещал ее отцу исчезнуть и не появляться. Не приближаться. Но… странное ощущение тревоги обхватывает горло.

-Садись в машину, - предлагаю я девчонке. - Я очень рад тебя видеть, но погода совсем не для прогулки. - Распахиваю дверь тачки и киваю, - ну, смелее. А то, говорят, дожди местные - кислотные. Я облысеть боюсь.

Хихикнув, Нина нерешительно подходит к машине. На ее лице буря разнообразных эмоций от презрения до беззащитности.

-Здравствуйте, - обводит она глазами парней за моей спиной и смущённо опускает глаза.

Все мужское во мне дергается. Тяжело сглатываю.

Через тонкую ткань ее сарафана видны горошины сосков. Кожа покрыта мурашками. Мне нестерпимо хочется до неё дотронуться. И я позволяю себе это.

-Да ты насквозь, - сжимаю хрупкие плечи и подхватываю девчонку, засовывая в машину, как пушинку.

Сажусь рядом сам. Притихшие мужики падают на передние кресла.

-Борь, - говорю водителю, - Печку посильнее вруби. Совсем замёрзла девочка. И давай в кафешку приличную.

-Вернёмся? - Оборачивается Борис.

Ну что за идиот…

-Приличную, я сказал, - морщусь.