В библиотеку университета Тиару устроила бабушка, Сельма Аркана. Она занималась воспитанием внучки после гибели родителей девушки. У Сельмы даже после крушения Пятого магистрата и на острове, и на материке оставалось немало хороших знакомых. Родственникам магов требовалось получать в местном Управлении цензоров механиков специальные разрешения на выезд за пределы Сатории, но для Сельмы это не было проблемой. Ее внучка без труда получила документ, дающий право поступить в Университет Сен-Во, а по его окончании подрабатывать в местной библиотеке.

Тиара до недавнего времени по-настоящему не чувствовала на себе «магистерское клеймо», как его называли в народе. Более того, ей казалось, что с годами неприязнь к родственникам мятежных магов ослабевает и все введенные против них ограничения – не более чем формальность, которая рано или поздно изживет себя. Да, конечно, каждые полгода являться к кураторам механиков и отвечать на их въедливые вопросы о жизни и планах – занятие малоприятное, но в Сатории эту процедуру проходили сотни людей и большинству из них она не мешала строить карьеру. Некоторые, например, как подруга Тиары Дара, даже получали разрешение селиться на материке. Тиара также мечтала когда-нибудь покинуть остров.

Разрешение на летний выезд надо было обновлять каждый год, но внучка уважаемой Сельмы всегда без опаски посещала трехэтажное желтое здание имперского сыска на Приморском проспекте Сатории, где заседали цензоры всесильных механиков. Куратор, юркий старичок по имени Ка-Дан, был всегда мил и не в меру говорлив. Он обязательно поил девушку чаем с конфетами и расспрашивал о жизни, словно был не дознавателем, а старым знакомым семьи. И уже в самом конце разговора, как бы мимоходом, подписывал разрешение на выезд, заверяя документ большой печатью.

Так было до нынешнего лета. Нельзя сказать, что Тиара не предчувствовала грядущие неприятности. Она прекрасно понимала, что в ее жизни наступят серьезные перемены. После смерти бабушки в прошлом году это было неизбежно. Однако поначалу, поглощенная свалившейся на нее трагедией, она не хотела ничего замечать вокруг – ни шушуканья за спиной, ни пристальных взглядов, ни откровенных пренебрежительных насмешек. Все встало на свои места, когда в конце весны она пришла к куратору. Старичок Ка-Дан был по-прежнему мил и участлив. В начале разговора он принес Тиаре соболезнования по поводу смерти госпожи Арканы, несмотря на то, что уже выразил их во время предыдущей встречи зимой. Однако девушка сразу заметила в поведении куратора некую странность: Ка-Дан вместо того, чтобы задавать дежурные вопросы, что делает, с кем общается, практикуется ли в магии, завел разговор о политической обстановке в Тускане – столице империи. Куратор посетовал, что здоровье Его Величества императора Дармура Второго ухудшается с каждым днем («только это между нами, в газетах вы такого не прочтете»), а вопрос о преемнике так и не решен. Тиара особенно не интересовалась, что творится при дворе императора Кадма, но отголоски столичных интриг долетали даже до Сатории. Детей у Дармура Второго не было, и впервые за почти триста лет существования династии Байров вопрос о престолонаследовании повис в воздухе. Теперь все зависело от того, кому из родственников Дармур оставит корону. Претендентов в итоге осталось двое: двоюродная сестра императора, герцогиня Тириана, и троюродный племянник – герцог Малбор. Обе фигуры обладали большим влиянием. Так, мужем герцогини был господин Тан-Рук, глава Канцелярии Порядка – имперского сыска, а герцог Малбор сам возглавлял не менее могущественную службу – Канцелярию Всевидящего ока, внешнюю разведку империи. Оба кандидата пользовались поддержкой Великого Свитка механиков – организации, на которой уже несколько столетий держалось могущество Кадма.