Вторая очередь тяжелого огнедыха пришлась уже прицельно по гондоле. Пули с противным визгом разодрали обшивку. Одна из них разворотила борт рядом с Вэйном, но тот не шелохнулся. Он знал, что для прицельной стрельбы палубные огнедыхи плохо подходят. Вот обшивку аэростата они запросто могут повредить, но пираты пока пытались не подбить корабль, а взять штурмом.

Вэйн выстрелил. На сей раз пуля угодила стрелку в живот, и тот повалился на труп своего товарища. Нападавшие тотчас дали залп из всего имевшегося оружия. Они хотели прикрыть очередного стрелка, бросившегося на позицию. Пули засвистели рядом с Вэйном, но он не дрогнул. Вновь тщательно прицелился и играючи снял третьего противника, вставшего у палубного огнедыха.

Только теперь следователь опустился на колено и закричал:

– Огонь!

Защитники начали стрелять по приближающемуся дирижаблю из барабанных огнедыхов. Точность, правда, была почти никакая. Старший охранник и вовсе палил вслепую, не высовывая головы из-за борта. Однако и такой отпор возымел эффект: нападавшие поняли, что их ждет серьезное сопротивление. К стационарному огнедыху, около которого лежали уже три трупа, никто больше не пытался приблизиться. Видя это, Вэйн стал искать для «Коршуна» другие цели. Первый же меткий выстрел подписал смертный приговор пирату, который неосторожно выглянул из-за борта. Пуля прилетела бедняге прямо в лоб, мозги брызнули на стенку гондолы.

Это стало последней каплей. Дух нападавших был сломлен: они еще не успели высадиться на корабль, а уже потеряли четверых бойцов. Серьезная бойня в их планы не входила, и они дрогнули. Неизвестный корабль изменил курс и стал стремительно удаляться от имперского дирижабля. Какое-то время пираты еще палили, но редкие долетавшие пули уже не причиняли никакого вреда.

– Огребли, твари, да?! – поднявшийся во весь рост бородач со «Шмелем» не скрывал радости. Он повернулся к Вэйну. – Здорово вы их. В гвардии служили?

Следователь промолчал и, держась за борт, с трудом поднялся. Старший охранник рванулся к нему, ему показалось, что Вэйн ранен. Охранник выглядел смущенным, ибо в этой схватке, ставшей самым серьезным происшествием за всю его карьеру, он повел себя неуверенно.

– Теперь эти мерзавцы – даргонские пираты – дважды подумают, прежде чем нападать на корабли кадмийцев, – сказал старший охранник, с уважением глядя на сыщика, на котором не было ни царапины.

– Если бы это были даргонцы, мы бы так просто не отделались, – Вэйн покачал головой и отдал «Коршуна». – Я к капитану. Если что, зовите. И подготовьте мне списки всех пассажиров.

Следователь взял трость и направился к дверям надстройки. Только теперь стало заметно, что он сильно прихрамывает на левую ногу.

– Как мы их уделали! – продолжал восторгаться бородач, все еще находившийся в возбуждении от пережитой схватки. – Одна пуля борт прошила рядом с моей головой. Вон дыра. Век не забуду!

Старший охранник восторга пассажира не разделял и с опаской смотрел вслед удалявшемуся кораблю. Охранник был уже немолод и на склоне карьеры выбил теплое местечко на пассажирском дирижабле. Однако сегодняшнее происшествие показало, что даже на считавшихся безопасными маршрутах поджидает беда. И в следующий раз на борту «Гончей Тусканы» может не оказаться такого лихого и меткого стрелка, как господин старший имперский следователь.

Это было самое тоскливое и безрадостное лето в жизни Тиары. С момента окончания университета она ни разу не проводила его на родном острове Сатория, в одноименном городке, уютном, но до ужаса тихом и пресном, где никогда не происходит ничего интересного. На лето Тиара привыкла уезжать на материк, в Сен-Во, располагавшийся по другую сторону пролива. Три месяца девушка подрабатывала смотрительницей в университетской библиотеке, можно сказать, в родных стенах. Работа была спокойная и выгодная. Во-первых, за нее платили больше, чем в городском архиве Сатории, а во-вторых, именно в Сен-Во Тиара могла уделять время своим любимым развлечениям: чтению (книги она брала в университетской библиотеке) и театральным представлениям. Театр Сен-Во под броским названием «Королевская шляпа» был одним из самых знаменитых в Кадме, по престижу уступая только столичному театру «Золотой олень». Лето, конечно, не самое лучшее время для зрителей – спектаклей мало, основные актеры труппы либо отдыхают, либо репетируют новые представления, но в отличие от того же «Золотого оленя» в «Шляпе» представления давались круглый год. Тиара ходила в театр по выходным, смотрела все постановки, некоторые не по одному разу. На Саторию она возвращалась в самом конце лета, поэтому успевала насладиться и первой премьерой нового сезона.