Если бы она могла сопротивляться, сражалась бы до последней капли крови. Даже голыми руками хватило бы сил прикончить хоть одного. Тирелла Хьюго не безвольная кухонная девчонка, она воин, наследница рода, её тело могло достаться врагу лишь мёртвым или оглушённым.
Тира понимала, от этого позора ей никогда не отмыться: брак с врагом, даже без её согласия. Дома ей никогда не поверят, да и какие у неё доказательства? В том и состоял план Маори — Тира не рискнёт кому-либо рассказать, а браслет не позволит выйти замуж за другого. Ей придётся принять его предложение вопреки желанию отца и стать его официальной женой. Она наследница рода, даже если не получит денег отца, Тира владеет частью сокровищ Хьюго и Кастанса.
В дымке опьянения, почти теряя сознание, она не заметила, как пролетел день.
— С утра опоите её снова, чтобы не брыкалась и не сбежала, — велел Маори, перед тем как ей позволили заснуть.
3. Глава 3. Дом, милый дом
Тира пришла в себя до рассвета. Очнулась от сковывающего тело холода. За окном всё ещё было темно, а в маленьком домике невыносимо стыло. Огонь в печи потух, и казалось, мороз пробирается к её стоящей у дверей постели по половицам и стенам. Но подниматься или даже шевелиться не хотелось. В голове мутными пятнами крутились воспоминания о прошлом дне. Что-то казалось сном, что-то — выдумкой болезненного разума.
Её снова мучила жажда, трясло от холода и ломило каждую мышцу. Плед упал на пол, и Тира осторожно потянулась за ним, чтобы накрыться. Стало ещё хуже, тошнота скрутила желудок, и она с трудом сдержалась, откинулась на подушку и еле слышно заскулила. Болело всё, даже то, что, в принципе, болеть не могло. Из-за проклятого зелья она всё ещё себя не контролировала. Хотелось позвать своих мучителей, чтобы растопили печь, принесли воды и согрели для неё ванну. Она нервно усмехнулась таким мыслям.
Привкус настоя чувствовался во рту, её опоили очень сильным снадобьем, возможно даже созданным магически — но, насколько она знала, Милани не обладали подобными способностями. Зелья готовили травники, ими они могли лечить и убивать, Тира слышала о великих создателях ядов, которые отравляли одним лишь запахом, и про магические эликсиры, способные вернуть мёртвого к жизни. Похоже, кто-то продал Милани зелье контроля. Тиру лишили сил, она до сих пор еле шевелилась, и заставили подчиняться.
Тира осторожно подняла руку, рассматривая ожог — браслет чувствовал её сопротивление, не желал её принимать. Но клятва принесена, она собственными губами сказала «Да». Проклятье. Тира посмотрела туда, где на широкой постели спали трое. Это был её шанс. Спустив ноги с кровати, она осторожно поднялась. Пол казался ледяным, а в щель двери сильно задувало. От слабости ей даже стоять было тяжело, действие зелья так и не прошло и ходить получалось через силу. Она с трудом добралась до печи, там зачерпнула из ведра воды и, ополоснув лицо, принялась быстро пить. Слегка утолив жажду, девушка огляделась. Теперь мысли стали чёткими и болезненными — задерживаться ей нельзя, бежать нужно немедля.
Лучше замёрзнуть в горах, чем стать женой Милани. Тира бесшумно дошла до второй постели, застыла в нерешительности, рассматривая трёх мужчин. Сердце затопило ненавистью, она огляделась в поисках оружия — даже кочерга подошла бы, чтобы избавить мир и её совесть хотя бы от одного. Но слабость не позволит ей ударить в полную силу. Сдерживая отвращение, она заглянула в один из ящиков и, схватив первые попавшиеся штаны и рубашку, бросилась к выходу.
Дверь неприятно скрипнула, выдавая её, и Тира поспешила её захлопнуть за собой. Рванула не разбирая дороги прочь, но не прошла и двух шагов, как увязла в сугробе. Мороз сразу привёл её в себя. Без обуви и верхней одежды Тирелла далеко не уйдёт, она осмотрелась, разыскивая свои пожитки. Вещи, как и говорил Маори, сохли на жёрдочке рядом с небольшим навесом, где стояла повозка и пряталась от холода лошадка. Тира быстро оделась, сапоги были все ещё влажные, шерстяная кофта заледенела, а меховой тулуп и вовсе превратился в ледяное изваяние.