Дверь со скрипом открылась, и Амели в сопровождении нотариуса, переступив порог, вошла внутрь. Они оказались в просторной зале с высоким сводчатым потолком, украшенным массивными деревянными балками. Женщина остановилась в центре и прислушалась к звенящей тишине, словно невидимый покров, обволакивающий её. На стенах висели картины и старинные гобелены. В одной из стен был встроен огромный камин, у других стояла массивная дубовая мебель.

С правой стороны от зала оказалась библиотека. Стеллажи из темного дерева тянулись вдоль стен от пола до самого потолка. В центре стоял внушающих размеров письменный стол и несколько кресел, обитых тканью с замысловатыми узорами.

По другой стороны от зала размещалась столовая с длинным столом. Два кресла с высокими спинками стояли напротив друг друга в основаниях этого вытянутого прямоугольника. В этой комнате тоже висели на стенах картины.

«Мадам, не подадите мне соль?», – вдруг подумалось Амели, и она представила мужчину с картины, сидящего на одном из кресел.

И вот солонка скользит от одной стороны стола к другой. Хозяин ловит её у самого края и недовольно смотрит на «сошедшую» с художественного полотна женщину, сидящую напротив. Амели улыбнулась и мысленно хихикнула своему видению.

Пройдя через столовую, посетители оказались в просторной кухне с каменными стенами и полом. Впрочем, на этом средневековый лоск в этой части замка и заканчивался. Это была абсолютно современная кухня, в которой уникально сочетались функциональность и технологии. Столешницы из кварца прекрасно гармонировали с фасадами из глянцевого алюминия. Вместо традиционных ручек были «умные» системы открывания с сенсорным управлением, а навороченная плита явно могла управляться через мобильное приложение. Забавляясь пультом переключения подсветки под шкафами и в рабочей зоне, Амели восторженно присвистнула. Ей явно импонировала возможность создания различных настроений – от яркого рабочего освещения до мягкого романтичного светильника. Находилась в кухне и кладовая с выходом к реке.

По деревянной, инкрустированной и покрытой лаком лестнице Амели и мистер Глумвуд поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре с выложенными на стенах тёмными дубовыми панелями. По обе стороны располагались двери, ведущие в спальни. В узких нишах стояли бронзовые статуи, а на стенах, как в галереи, висели картины. Амели остановилась напротив одной из них. На неё смотрела женщина необычайной красоты. Её глаза были ярко-зелёными, как изумруды, и в них светился загадочный блеск ярче самых крупных звёзд на небе. Кожа была бледной, почти фарфоровой.

«Скорее всего, – подумала Амели, – её бледная кожа кажется ещё белее из-за волос цвета воронова крыла. – И вдруг в голову влезла мысль, – а интересно, если я покрашу волосы в иссиня-черный, я тоже буду такой бледной поганкой?»

И почему-то от этого ее передёрнуло и по спине неприятно пробежали холодные мурашки.

«Бред какой-то лезет в голову», – заключила мысленно она и вслух предложила нотариусу покинуть замок.

В машине мистер Глумвуд передал Амели большой конверт, в котором оказались рукописные листы и круглая золотая подвеска с изображением герба вверху, короны внизу и вензеля с буквами «AMА» посередине.

Амели вопросительно посмотрела на нотариуса.

– Я ничего не знаю, поверьте мне. Я лишь выполняю волю покойного лорда Блэкмора. Возможно, вы найдёте ответ в этих рукописных листах. Вы сказали, что останетесь здесь до понедельника, я подброшу вас до гостиницы. Она недалеко.

Гостиница… это было слишком громко сказано про это заведение. От гостиницы было только элегантное название «Лев и Корона». Во всём остальном это был типичный английский паб с комнатами для гостей наверху. На крыше красовались четыре цифры – 1724, дата постройки здания.