– Ах, Мелоди, вечно ты… – выругалась Элисон, споткнувшись о брошенный на полу рюкзак, но тут же помчалась дальше.

Влетев в комнату, женщина опустилась на колени возле прикроватной тумбочки и, выдернув нижний ящик, начала вытаскивать его содержимое на пол, не заботясь о сохранности. Все в этот миг утратило ценность. Все, кроме шкатулки, хранящейся на самом дне. Взяв ее, Элисон только сейчас осознала, как дрожат и трясутся ее руки, как участился пульс, и удивилась, почему сердце до сих пор не выпрыгнуло из груди, прекратив ее мучения. Медленно, стараясь не уронить шкатулку, Элисон подняла крышку и осторожно, словно не веря тому, что видит, коснулась подушечками пальцев края плотной бумаги. Разворачивать их не было нужды – женщина и так помнила каждое написанное в них слово.

Записки. Три маленьких сложенных пополам белых листа, скорее всего вырванных из записной книжки. Но стоит только раскрыть их, как они превращаются в источник людской ненависти, злобы, жажды смерти. Чувствуя, как слезы заливают лицо, Элисон поставила шкатулку и раскрыла первый лист. Его она получила в десять лет и не сразу связала со смертью своей старшей сестры – Шелби Остелл. Маленькая и наивная она восприняла все как злую шутку одноклассников и спрятала записку подальше от убитых горем родителей – в одну из любимых книг, таким образом, непреднамеренно сохранив на долгие годы.

Холодные пальцы уже держали вторую записку. Другой город, другой дом и совершенно другая, повзрослевшая Элисон. Прошло восемь лет, которые в этом возрасте кажутся целой жизнью, но стоило только ей найти этот сложенный листок, как воспоминания накрыли холодной лавиной. И снова записка стала подтверждением смерти. Элисон лишилась троюродной сестры Марии Мартин, хотя малодушно готова была признать, что эта смерть огорчила ее гораздо меньше потери родной сестры. Возможно, она даже и не узнала бы о ней, если бы не родители, настолько мало общалась с родственницей.

Но настоящее чувство ужаса и отчаяния пришло только с третьей запиской, которую сейчас женщина взяла в руки. Она получила ее в двадцать четыре года, пятнадцать лет назад, на следующий день после смерти младшей сестренки – Шарлотты Бондар. И даже сейчас помнила, как в тот день ужас потери и отчаяния снова накрыл ее.

И каждый раз после получения очередной записки Элисон приходилось собирать вещи и бросать свою устроенную, привычную жизнь. Сначала родители увезли ее, не в силах продолжать жить в доме, где все напоминало о дочери. Затем Элисон внезапно приняла предложение руки и сердца Аттикуса Гамильтона, над которым сомневалась почти год, словно заранее предчувствуя, что этот мужчина не станет тем самым кораблем, причалившим к острову под названием “судьба”. Но к тому моменту родители научились жить дальше и растили малышку Шарлотту, и оставаться в доме с ними Элисон было тяжело. И лишь третья записка придала ей уверенности в том, что время забрать Мелоди и оставить мужа, с которым отношения складывались все хуже и хуже, наступило.

Ее жизнь следовала четкой последовательности: смерть, послание, переезд.

– Куда я дела записку? – прошептала Элисон и начала судорожно рыться в разбросанных вокруг себя бумагах.

Не обнаружив того что искала, она выбежала в коридор, но ни в карманах жакета, ни в клатче листка бумаги не было. Решив, что обронила ее по дороге домой, Элисон позволила себе минутную слабость и села на пол, прислонившись спиной к входной двери. Закрыв глаза, она представила, что все это ей лишь привиделось, и опасность не нависла над нами черным вороньим крылом.