Густав кивнул, но прежде чем набрать номер, повернулся к Аарону, все еще застывшему в углу, и спросил:

– С чего ты взял, что видел меня утром в кафе?

– Я не вру! Я, правда, видел!

– Хорошо, – примирительно вскинул руки Густав. – Но как ты понял, что это я? Ты же ехал, должно быть видел посетителей кафе не больше десяти секунд. Это мог быть абсолютно любой мужчина.

– Но я и подумать не мог, что кто-то еще в деревне может нацепить эту дурацкую шляпу! – застонал Аарон.

США, Нью-Йорк.2019 год.

Люди. Повсюду сновали люди, как первые осенние листья, сорвавшиеся в дикий, свободный танец. До приезда в аэропорт Элисон и не подозревала, как много людей спешат сменить место обитания, захватив с собой чемодан самых необходимых вещей. Казалось, они были повсюду – создавали очереди, толкались и ворчали, окружая себя ненужной атмосферой ненависти к ближним, хоть все и стремились к одному – покинуть этот город. Женщина в который раз взглянула на табло и вздохнула, чем вызвала недовольный взгляд Мелоди, сидевшей на соседнем кресле.

– Куплю воды, тебе что-нибудь нужно? – спросила девушка и встала, бросив на сидение сумку.

– Билеты в Бразилию? – хмыкнула Элисон, скрещивая руки на груди.

Глядя на удаляющуюся фигуру Мелоди, она в который раз задалась вопросом, как позволила дочери лететь с ней, и покачала головой, зная, что никакие аргументы не сработают против желаний самостоятельной, совершеннолетней девушки. Элисон прикрыла глаза, в очередной раз прокручивая в голове утренний разговор, за несколько минут изменивший все их планы.

Она ответила только на пятый звонок с незнакомого номера. Не потому, что избегала незнакомцев, которых так много было в ее работе, и не потому, что опасалась мошенников – в это утро Элисон отчаянно пыталась вернуть свою жизнь в прежнее русло и отправилась на йогу. Выполняя привычные позы Уштрасана и Дханурасана, чувствуя, как вместе с напряженностью в спине уходят тревоги и страхи последних дней, женщина и представить себе не могла, что в семейном поместье, некогда считавшимся ее домом, уже собралась толпа констеблей, а один из них тщетно пытается с ней связаться.

Открывая шкафчик с чувством легкости и ясности, Элисон услышала вибрацию телефона и, не глядя на экран, ответила на звонок. В трубке она услышала вздох облегчения и какое-то шуршание, словно собеседник вовсе не ожидал услышать ее голос.

– Элисон Гамильтон? – раздался в трубке мужской приятный голос. – Рад, что смог наконец до вас дозвониться. Признаюсь, начал терять надежду.

– Не драматизируйте, я была недоступна всего сорок минут, – холодно ответила Элисон, удивляясь наглости звонившего, и промокнула полотенцем лицо от пота. – Могу я узнать, с кем имею честь?

– Разумеется. Простите… – мужчина вздохнул, явно ощущая неловкость. – Суперинтендант Густав Рогнхелм. Полицейское управление Уотертона.

– О, – только и смогла выдавить из себя Элисон, чувствуя, как руки покрываются мурашками.

В трубке повисло молчание. Прижав телефон к уху, Элисон отчетливо услышала посторонний шум – спор нескольких мужчин – и шаги, словно Густав старался найти место потише. Внезапно шкафчики расплылись перед глазами, и женщина поторопилась сесть на стул у стены. Сердце забилось подобно птице в клетке, вернулся страх за их с Мелоди будущее, и вместе с ним осознание того, что именно произошло. В горле образовался горький комок вины – она так и не дождалась ответа от Софии, племянницы, и бросила попытки, узнав у ее отца Ролана Бондара, что их семья давно покинула семейное поместье.

На том конце провода Густав наконец нашел уединенное место, и, как только в трубке воцарилась тишина, он вздохнул, собираясь с силами, чтобы обрушить на собеседницу страшную весть.