«Как мне повезло, что в тот вечер я был в старых брюках, – подумал Николай, – наверное, я бы очень сильно расстроился, если бы испортил свой новенький костюм. Ну, кажется, теперь точно отпустило». Николай закрыл шкаф и направился в комнату. «Спокойной ночи», – произнес он, глядя на четыре фотокарточки, стоящие на тумбочке возле его кровати.

Проснулся Николай ближе к полудню. Он сел на краю кровати и просидел около пяти минут, вспоминая, что ему снилось. Ему снился замечательный, самый лучший цирк в мире, с тиграми и львами, ну и конечно же с его цирковыми утками. «Как-то странно, – подумал Николай, – ведь я за всю жизнь так ни разу и не побывал в цирке». Накинув халат, Николай пошёл в ванную комнату, по пути поставив чайник на плиту. Приведя себя в порядок, Николай принялся завтракать. После завтрака он надел костюм-тройку и начищенные до блеска ботинки. «Мужики уже, наверное, давно в парке, – пробормотал он, глядя в зеркало и расчесывая седые волосы. – Ну, что же, думаю, и мне пора». Николай накинул на руку плащ. «Вечером свидимся», – обронил он, прихлопывая по шкафу. На лестничной площадке было тихо, в лифте Николай тоже спускался один. Только молодая пара, живущая двумя этажами ниже, заскочила в подъезд навстречу Николаю, чуть было не сбив его с ног.

– Доброе утро, Николай Сергеевич, вы, наверное, в парк, что у вас сегодня, домино или турнир по шахматам? Что-то вы опаздываете, там все ваши уже собрались.

«Прохладно», – подумал Николай, выйдя из подъезда и накинув на плечи плащ. Он шел не спеша, наслаждаясь пейзажами осеннего парка. Вдалеке виднелся маленький пруд. «Скоро вернутся», – подумал Николай, с каждым годом уток прилетало все больше и больше, а Николай все так же кормил их крошками всю зиму.

– Добрый день! – произнес Николай, подойдя к старенькой беседке, в центре которой компания седых мужчин лупила костями домино об старый стол, который, казалось, вот-вот сломается.

– Николай! Выглядишь уставшим, вроде только утро, а уже как будто после смены на заводе, проходи, присаживайся. – Виктор указал на свободное место на скамейке.

– Ну что вы, Виктор, это его обычное состояние, мне кажется, сколько я знаю Николая Сергеевича, он всегда таким был, – подметил Пётр, который в этой компании любителей шахмат и домино был относительно недавно.

– А ведь и вправду, Коль, – продолжил Виктор, – что-то ты вечно какой-то измученный, что ли, или, может, не спишь по ночам, поди невеста молодая?

В компании раздался небольшой смех.

– Ну что пристали, – раздался грубый, басовитый голос, – устал, значит, есть на то причины, может, он ремонт затеял, ну или в гараже с утра ковырялся, вам какое дело, вы вон лучше за игрой следите, давай, Петь, твой ход.

Это был Толя, друг детства Николая. Они вместе выросли в этом дворе, вместе ходили в школу и вместе ходили драться с мальчишками из соседнего двора. Все остальные поселились позже. Сначала Виктор, затем Пётр, ну и самым последним Дима, который постоянно молчал, наблюдая за игрой. Николай присел на скамью, слегка кивнув головой, глядя на Толю, как бы благодаря его за то, что он помог ему избежать ненужных разговоров.

– Ну, раз теперь все в сборе, предлагаю начать новую партию, – громко заявил Виктор, – думаю, никто не будет против.

Все скинули фишки в центр.

– Как обычно? До двухсот? Пётр, набирай фишки.

– А мешать не будете? – удивился Дима, наблюдая со стороны.

– Да что их без толку по столу елозить. – Виктор больше предпочитал шахматы, поэтому он изредка нарушал незначительные правила в домино, которые, по его личному мнению, не играют никакой роли.