Тем временем сам незнакомец склонил набок свою белокурую голову и долго смотрел на Годфри. Это тоже очень нервировало.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр? – решительно спросил мистер Годфри, сигнализируя о своем недовольстве, возможно, больше, чем это было уместно.

Глаза мужчины расширились. Он вздохнул, словно собираясь что-то сказать, но передумал, снова выдохнул и кратко огляделся.

– Простите меня, – сказал он наконец. – Я не хотел так сразу навязываться. Я лишь слышал ваш разговор с библиотекарем и могу точно сказать, что вы не местный. Я просто думал, не приехали ли вы случайно из Лондона.

Годфри все еще чувствовал, как тяжесть чужих внимательных глаз давит на него. «Не приехали ли вы случайно из Лондона». Какая ерунда. Этот человек был очень плохим лжецом – ведь, несмотря на явно поставленный акцент, выговор у него все-таки прослеживался точно такой же, как у самого мистера Годфри – северный. Трудно было бы представить, что кто-то говорит так на юге, а уж тем более в Лондоне.

Историк покачал головой:

– Боюсь, что нет, сэр. Я родился и вырос в Йоркшире, но недавно по работе переехал сюда.

– Ох. Тогда извините, что побеспокоил вас, – незнакомец слегка кивнул и грустно улыбнулся, после чего склонился над своей книгой и сделал вид, что читает.

Поняв, что теперь уже его, а не незнакомца поведение выглядело не слишком-то вежливым, и совсем не желая прослыть недружелюбным на новом месте, мистер Годфри, поколебавшись несколько мгновений, решил представиться:

– Я Годфри, сэр. Я живу в доме мистера Кавендиша и его супруги. Мы теперь ведем дела совместно.

Тогда светловолосый мужчина поспешил закрыть свою книгу и подняться из-за стола. Он протянул руку и добродушным тоном произнес:

– Правда? О, простите, но я действительно не хотел вас так пугать! Надеюсь, вам хоть немного понравится в нашем старом добром Карлайле. Мистер Кавендиш мой друг, конечно же, и Эльза… – тут белокурый незнакомец вдруг спохватился: – Боже, ну и где мои манеры? Я Пратт, сэр. Стивен Пратт, местный врач. Я живу в …ли-холле.

Услышав название места, Годфри недоверчиво моргнул. Даже пробыв здесь совсем немного, он уже знал, что это самый внушительный особняк на много миль вокруг.

С каких это пор врачи живут в таких роскошных домах, как …ли-холл? Странно.

Тем временем мистер Пратт, кажется, уже размышлял над совсем другим вопросом, который не преминул задать:

– Я вновь прошу извинить мое любопытство, сэр, но, как уже признался, я немного подслушал вашу беседу с библиотекарем… Так значит, вы у нас историк, мистер Годфри?

Внезапно Джон Годфри покраснел так, как не должен краснеть ни один мужчина его возраста. Никто, даже мистер Рич, даже Лондонское Общество Антикваров НИКОГДА не называли (и, видимо, не считали) его историком. О, трогательная доброта! Неужели именно в Карлайле ему действительно наконец-то повезло с людьми?!

Однако, не желая показывать, какую радость вызвали в нем услышанные слова, мистер Годфри принял как можно более невозмутимый вид, пожал плечами и небрежным тоном ответил:

– Только когда у меня выходной.

– О, тогда вы должны обязательно посетить …ли-холл. В ваш выходной, конечно же! Я не вынесу недовольства Кавендишей, – Стивен Пратт улыбнулся так искренне и в его взгляде было столько любезности, что, казалось, этого человека наверняка обожал весь город. Тем временем он обошел стол и подошел ближе, а затем, понизив голос, сказал: – Должен признаться, сэр, у меня обширная коллекция вещей тюдоровской эпохи. Если, конечно, вас такое интересует.

Это что, шутка? Он правда спрашивает, интересует ли тебя ТАКОЕ?!