– Я тут… не понимаю, господин полковник, в чем дело случилось? – теряя от возмущения способность к связной речи, спросил Калашников. – Вы мне тут чего кричите? Я вам непосредственный подчиненный, что ли?!

– Ты мне никто и звать тебя, насекомое, никак! – рявкнул полковник. – Ты меня подставил, а я такого не прощаю! Можешь заказывать себе этот… длинный ящик с четырьмя ручками! – Суеверные десантники избегали прямого упоминания ритуальных услуг и атрибутов.

– Вы мне это… толком скажите… – Майора угроза не впечатлила, но тон его стал несколько мягче. – Что там стряслось?

– Это ты мне скажи, исследователь межпространственных гиперсортиров! – прорычал Бугаев. – Что за гуманоиды здесь шастают?! И куда подевался мой боевой дозор заодно с твоими дармоедами?! Выдвинулись, понимаешь, провели разведку боем и пропали! Как жабоверблюд марсианский языком слизнул! Ты что, предупредить не мог?

– О чем предупреждать-то было? – Удивление Калашникова не имело границ. – Девка от скуки умом тронулась и каких-то залетных туристов за инопланетян приняла. Обычная профилактическая зачистка…

– А ну выйди, – послышался за спиной майора негромкий, но властный голос.

Калашникову даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кто так запросто вошел в зал спецсвязи. Людей с восьмилучевыми звездами на погонах пускали еще и не в такие секретные подвалы. Начальник Генерального штаба ОВКС генерал армии Чан остановился перед экраном Анализатора рядом с Калашниковым и уставился на изображение багрового лица полковника. О существовании руководителя ИО он, казалось, забыл мгновенно. Майор втянул голову в плечи и, выдохнув в адрес вошедшего «здравияжелаю», побрел к дверям.

– Бегом! – не оглядываясь, рявкнул «восьмилучевой», и Калашникова сдуло.

– Господин генерал армии, докладывает командир ДеШеБОР полковник Бугаев!

– Отставить доклад! – грозно сверкая угольками глаз, пророкотал генерал. – Ты почему не в кабинете, полковник?! Детство между ягодиц играет?! Решил размяться на старости лет?!

Вообще-то грозный вид и грубоватые манеры генералу Чану удавались скверно. Просто в ОВКС так было принято разговаривать с подчиненными, и этой древней традиции не нарушал никто, вплоть до командующего. В том числе – начальник Генштаба, хотя в каждой черточке лица и складке одежды Чана угадывалось академическое воспитание и долгие годы тяжелой штабной службы. Видимо, из-за последнего нюанса Бугаева начальственное рычание особо не впечатлило.

– Я боевой офицер, – неторопливо, как прицел, наводя искусственный глаз на лоб генерала, угрюмо заявил полковник. – Чего я в кабинете не видел?

– А на СС-тринадцать? – подозрительно щурясь, спросил генерал. – Почему ты решил пойти именно в этот рейд, а не на Рефлексию три, например? Там сейчас самое веселье, повстанцы контрнаступление предприняли. Целых три батальона твоих «дебоширов» там работают. Почему ты полетел именно на Солнцеподобную Систему сорок четыре? Темнишь, полковник!

– Никак нет, господин начальник Генштаба! – Бугаев поправил ворот боевого костюма, словно ему было душно. – «Следопыт», выйди вон!

Рыжий техник удивленно выпучил глаза – благодаря мультифокальным очкам казалось, что их восемь пар, – но исчез быстро и бесследно.

– Анализатор, запись – стоп, – добавил полковник. – Меня лично Семен Гаврилыч откомандировал… неформально… с инспекцией полей.

– Кто? – удивился генерал. – Командующий? – В голосе начальника Генштаба послышались нотки облегчения. – Фу-у… Это другое дело… Команда у тебя надежная?

– Мой личный взвод. – Бугаев опустил прицел сервоглаза на подбородок начальника. – Правда, они не в курсе…