хвост на Морее, как злобному джинну в

сказках из «Тысячи и одной ночи».

Цвета балтийской волны возвышается на пьедестале

мемориальный мрамор раправы над бесом восточным.

Востро-курносые ростры, как скалы

Пелопоннеса, воткнулись в подбрюшье

грозного громовержца на прочных

выях титанов, небо несущих.

1.6

Взмыв в направлении солнца, камнем

бросился вниз орёл огненнокрылый

на саблезубую жертву в тумане

Восточного Средиземноморья.

Напополам переломлен клинок полумесяца быстрым

и энергичным броском в басурманское это гнездовье!

В бухте близ Чесмы флот всероссийский

атаковал и разбил безответно

флот неприятеля, грубо устроив

нагромождение шлака и пепла.

Плавали трупы, с золою и кровью

перемешалось всё море подобно

вареву ада. Память об этом

сохранена безмятежной колонной.

1.7

Тяжестью бед на чугунные плечи солдат взгромоздили

славу великих побед и могущество нашей державы.

В строгом порядке, в дорическом стиле

выстроились и застыли на месте

тихих прогулок безмолвные стражи

возле тенистых аллей царскосельских.

Монументальность ампира с пейзажем

старого парка олицетворяли

римско-российский лавровый венец и

высшую власть над земными царями.

Подлинный римлянин Благословенный

царь Александр триумф свой потщился

увековечить парадно-нарядным

строем любезных своих сослуживцев.

2.1

Некогда Марк Фабий Квинтилиан обнаружил, что люди с

радостью слушают то, чего б сами сказать не хотели.

Здесь с Александром не раз до полудня

образом мыслей успел поделиться

первый историк и он же последний с

древних до новых времён летописец.

Общежитейские часто беседы

перетекали неспешным каскадом в

зыбкую рябь государственных истин

на историческом фоне масштабном.

Греки ведь даже на Олимпийских

играх сбирались вокруг Геродота

шумной толпой, чтобы он им о тайнах

собственных хроник поведал подробно.

2.2

Публий Сир, драматург и актёр, говорил, что реально

правду услышать лишь там, где высказываются свободно.

Для существа, современной моралью

отягощённого, больше, чем прежде

надобно право иметь своё слово

произнести да не пожалеть бы.

У гражданина не может иного

права быть кроме того, что небом

каждому отдано было в надежде

на рассудительность человека.

Следует помнить: народ есть железо

острое, так что играть с ним опасно в

разные игры, особенно тем, кто

перебродил либеральной закваской.

2.3

Нет ничего ненадёжнее воли людей и темнее

толп всенародных собраний, – это слова Цицерона.

Общество неоднократно терпело

несправедливости и самодурство

грозных монархов, но от народа

ждать целомудрия – верх безрассудства.

Неколебимость российского трона

зиждится не на речах бархатистых

о своеволии, а на искусстве

повиноваться могучей деснице.

Это о государственности русской

было когда-то в одном разговоре

сказано: горе вам, либералисты

и демократы лицемерные, горе.

2.4

Осуществление дерзостных замыслов даже побочно к

самым печальным ведёт результатам, – это Тит Ливий.

Выведшие на Сенатскую площадь

части гвардейских полков под копыта

вздыбленного коня объявили в

самозабвении: что-нибудь выйдет.

Но не во нравах сия терапия

наших людей, потому и не вышло

поколебать вековую твердыню

гипермечтательностью раскисшей.

Язва была глубока и постыдна

на скороспелых плодах вольнодумства

горстки каналий, но Промысел высший

спас Нас от богопротивных искусов.

2.5

Цезарь, взойдя на престол, обозначил: республика – это

некое имя пустое без тела и облика. Так-то.

За омерзительнейшим силуэтом

горестных дней, как за тучей, Мы зрели

длань, усмиряющую бесноватый

вихорь крамолы в декабрьской метели.

Туча мятежная выплыла как бы

лишь для того, чтобы умысел бунта

был своевременно, без промедлений

и замешательства, Нами потушен.