- Не могу, ей хотелось свободы.

- Да, ну пусть тогда полетает, надоест - вернется на свой насест. Только их всех вместе, наверное, лучше не оживляй.

- Почему?

- Совы на крыше заскучают.

- Тогда, может быть, стоит оживить и сов.

- Сумасшедшая! Ты видела тех сов? Они в рост человека! Нагадят - ног не унесешь! Это же будет как авиабомба! А если стащат чужую собаку или ребенка?! Думать надо о последствиях своего колдовства и только потом что-то решать.

Мама легко наворожила тень огромной черной собаки, с клыков которой на землю мигом начали капать слюни ядовитого зеленого цвета.

- Ату!

Тень собаки слабо вильнула хвостом и по стене прошмыгнула в одну из парадных через узкую щель плотно закрытой двери.

- Дворник запил опять, а белки уже не помогают.

- Белки? Какие белки?

- Пушистые! Вот скажи, как еще слабая женщина может заставить маргинала задуматься о своем здоровье? А так, на месяц-другой перестанет пить. Не терплю грязь в этом дворе. Тут даже в революцию дворник работал.

- Ты была тут и в те годы?!

- Я сбежала в Париж еще в первые дни. До сих пор не могу себе этого простить, хотела забрать прислугу с собой, но меня никто не послушал. Думали, что восстание быстро закончится. И они сгинули, а я уже ничего не могла поделать... Пустое, прошло и прошло. Не печалься сегодня, я потом тебе расскажу. Идем.

На широком проспекте выступил мрачный силуэт черного поджарого монстра. Узкие щелки глаз с хищным прищуром выпускали наружу матовый белый свет. Казалось, вся машина прижалась к земле в надежде совершить последний бросок на свою жертву.

- Пожмотничал, кадиллак свой не дал. Придется мучиться в мерседесе.

Из водительской двери, стоило нам только приблизиться, опрометью выскочил высокий брюнет, обежал машину и открыл заднюю дверцу.

- Дамы, прошу. Госпожа Куприна, граф Владислав просил принять извинения. Ваш излюбленный транспорт сейчас просто не в состоянии проделать столь долгий путь.

- Врать не хорошо. Если он в сорок шестом смог добраться сюда из Германии вместе с хозяином, то и до Крыма бы сегодня доехал! Вы видели, какие тогда были дороги?

- Боюсь, что нет. Я родился несколько позже.

- Как давно вы работаете на союз нелюдей?

- Всего ничего, без малого сорок лет.

- Да уж. Будем надеяться, что вам хватит опыта на преодоление этого маршрута.

- Безусловно. Только прошу заранее меня извинить, но ближе к югу нам придётся спуститься с небес на землю и довольно надолго. ПВО работают слишком качественно, могут сбить ненароком.

- Какой кошмар! И что, вы совсем ничего не можете с этим сделать? Я разочарована. Из Германии по дорогам мы и то ехали только днем, Владиславу было слишком тяжело в небе. Катафалк хоть и имел шторки на окнах, но солнце все равно как-то, да пробивалось.

- Мама, а сколько тебе вообще лет, если ты все это помнишь?

- Тридцать пять, как обычно. Уже давно можно было бы запомнить. Бестолочь. Залезай и пристегнись, как следует. Тебе понравится наше путешествие. Будем пролетать над Воронежской областью - поспишь, а пока смотри во все глаза! Белыми ночами в небе над городом особенно интересно.

- Пролетать? - не поверила я своим ушам.

- Сейчас сама все увидишь.

Я окунулась в атмосферу черного с алыми вставками салона этого спортивного зверя. Кажется, что машина дышит и еле терпит, когда же ей наконец-то позволят влиться в поток движения. Пусть даже и в тихий, сонный, ночной, пусть на дороге она - единственный зверь, остальные - просто бездушные механизмы. Мотор заурчал, подтверждая мои догадки, и мы плавно, крадучись, тронулись с места, ловко вывернули на проспект, минуя проулки и темные подворотни. Машина взревела, раскрывая огромную мощь и тягу к неизмеримой скорости, я опасливо пристегнулась. Быстрый разгон, и это тут, в центре, где все тихо и пыльно. Шофер тянет руль на себя, машина взвилась, встав на дыбы, словно непокорная лошадь и оторвалась от асфальта. Мы взлетаем, ввинчиваясь в хрустальное серое небо почти вертикально.