– Нет, он не уснет. Он в это время никогда не спит.

– Уснет. Я с ним посижу, беги, куда тебе надо – в аптеку, в магазин…

– Да, у нас свечки от температуры закончились.

Малыш уснул тут же. Через час он проснулся веселый и здоровый. Температура спала. Горлышко еще болело, но выздоровление пошло. А Сатаня слегла. И этот мужик с перерезанным горлом. Смутные сомнения закрались мне в душу. И страх. И, видимо, то, что им питается. Днем я справилась, не придав этому большого значения.

А вот ночью все страхи вылезли из подсознания, и я сижу, курю и ищу ответы на свои вопросы.

Так. Я, похоже, знаю когда, как и кто капает мне на мозги, лишая сна и сводя с ума. Осталось решить, что с этим делать. Предположим, мне удастся светом очистить свою ауру. И что дальше? Бедная, разделенная со своим ангелом и пребывающая во мраке душа – куда она подастся? Снова к малышу? Мы уже однажды видели, как наш малыш, всегда спокойный и уравновешенный, ночью кричал, метался по кроватке, от стенки к стенке, и отбивался, не известно от кого. Нет, я не могу так подставлять ни его, ни дочь, которая эту кашу и заварила. Что же делать? Мне нужно как-то договориться с тем, кем стал Андрей после смерти. Пришла подсказка: «Да упокой, Господи, его душу!». Вот именно. Нужно сделать так, чтобы Господь принял его душу. Но как это сделать? И примет ли Господь душу самоубийцы?

Я пыталась вспомнить все, что я читала о разделенных душах и способах их «умиротворения». Какие-то обрывки знаний вперемежку с информацией из дешевых фильмов ужасов. И параллельно «смотрела» фильм из жизни Андрея. Нужно досмотреть его до конца. Может, в нем я найду ответы на свои вопросы.

***

Я познакомилась с Андреем вскоре после рождения внука. Дочь с малышом только что выписались из роддома, и я отвезла их к себе в деревню. В их квартире едва закончился ремонт, их вещи были свалены у меня, в общем, бардак был изрядный. Оставив их в деревне, я поехала в город отмывать квартиру после ремонта. Для мужской работы по сборке и расстановке мебели отец моего внука, Михалыч, пригласил Андрея. Молодой мужчина слегка за тридцать был мастером на все руки, делал все быстро, но как-то слишком суетливо. Была в его движениях какая-то нервозность, а если что-то шло не так, он просто начинал паниковать. Сверло ли сломалось, или при сборке что-то не совпадало, он волновался так, что от него искры летели.

Михалыча он уважал и был привязан к нему больше, чем сын к отцу. Алена рассказывала, что именно Михалыч помог Андрею в трудную минуту, вытащил из какой-то заварушки (чуть ли не из тюрьмы) и помог создать свой бизнес – купить грузовик и собрать бригаду для переездов. Немудреный бизнес шел хорошо, расторопных ребят рекомендовали друзьям и знакомым. Конечно, не Бог весть что, но жить было можно. Андрей был не просто обязан Михалычу по гроб жизни, он его почитал, он верил ему безусловно и советовался по любому поводу. Алене он уже помогал освобождать квартиру, поэтому помнил, что где стояло. Волнение Андрея я сначала объясняла себе желанием угодить Михалычу, который попросил помочь своим дальним родственникам.

Мы никогда не распространялись о том, кто отец нашего малыша, по уже понятным всем причинам. Был он не молод, давно женат, не совсем здоров, как говорится «силен умом, но слаб телесно». Будучи инженером, мозги Михалыч имел необыкновенные, в них постоянно рождались новые проекты, которые он, к тому же, всегда реализовывал. Деньги к нему легко приходили и так же стремительно уходили. Алена говорила, что он добрый, как Дед Мороз. Я бы назвала это иначе – мудрость. Умная доброта.