– Да, бабушка, – снова попыталась Сюзанна. – Я пришла вывести тебя на прогулку. Такой чудесный день…

– Не называй меня бабушкой! – резко прервала ее старушка, окидывая пронзительным взглядом. – Ты не моя Лиан.

Она внимательно осмотрела Сюзанну, и взгляд ее смягчился.

– Я уже сказала, что она больше меня не навещает. Ей слишком грустно меня видеть. Да и мне самой, наверно. – Она вздохнула. – Но я рада, что Смерть пришла ко мне со знакомым лицом. Ты дашь мне время одеться?

Сюзанна молча кивнула.

Вскоре они вышли за дверь. На Ё Ю – так она приказала Сюзанне называть себя – были удобные туристические ботинки, простая туника и крепкие штаны, выкрашенные в кроваво-алый. На улице было слишком жарко для темно-зеленой куртки с шерстяной подкладкой, которую она тоже взяла с собой, но Сюзанна ничего не сказала: ей было известно, как стремительно может измениться погода в пустоши. Небольшая перемена в настроении Ё Ю – и их ждут суровые ветра и проливной дождь.

Однако когда они зашагали по тропинке, по-прежнему светило солнце. Ё Ю остановилась и глубоко вдохнула летний воздух, задрав морщинистое лицо к яркому солнцу.

– Эмфизема, – тихо пояснила она. – Как хорошо вздохнуть полной грудью впервые за… – Она покачала головой. – Да уж и не помню, за сколько.

Уперев руки в бока, она уставилась перед собой, и Сюзанна тоже посмотрела вперед. На сельской улице было спокойно, но там все равно царила жизнь. Старик в саду склонился, поднимая мотыгу; в их сторону неспешно шла молодая пара с ребенком в коляске.

– Я буду скучать по этому месту, – тихо сказала Ё Ю. – Я провела тут всю жизнь.

– Может, ты снова его увидишь, – предположила Сюзанна.

– Тебе это неизвестно? – спросила Ё Ю, вопросительно приподняв бровь.

– Нет, – честно ответила она. – Я всего лишь твоя провожатая на пути.

– Хммм, – только и промычала Ё Ю. Затем, бросив долгий прощальный взгляд, повернулась к Сюзанне: – Ну что ж, веди, провожатая.

Они пошли к дороге. Ё Ю словно не заметила, что старик не ответил на ее приветствие, а парочка не улыбнулась в ответ. Они были настоящими; они находились в деревне – а Ё Ю уже нет. Она потихоньку, шаг за шагом, уходила куда-то из мира живых.

Они вышли за пределы деревни, и дорога незаметно превратилась в первый участок пустоши. Совсем рядом был реальный мир, но до него уже не дотянуться – как такое возможно, Сюзанна понимала с трудом, а ведь она водила души уже… она точно не знала, как долго, но ей казалось, что целую вечность. Реальный мир был совсем рядом, только руку протяни – и вот он.

Охваченная этой мыслью, Сюзанна сделала нечто такое, чего никогда прежде и не пыталась. Когда они проходили мимо парочки, молодые люди обсуждали, как жаль, что любимый сад Ё Ю пришел в такое запустение. Сюзанна выставила руку вперед. Она провела пальцами по воздуху, почти касаясь руки женщины, и мягко дотронулась до мягкого кашемира кофты лимонного цвета, в которую была облачена молодая мать. Ничего. Несмотря на то что Сюзанна всей душой, всем сердцем пыталась нащупать ткань, она ничего не почувствовала. Завеса между пустошью и миром живых могла быть тоньше паутинки, но прорвать ее было невозможно.

– Ты отметила женщину печатью смерти? – негромко спросила Ё Ю.

Юные родители шагали мимо, ни о чем не подозревая.

– Нет, – честно ответила Сюзанна. – Я не смогла ее коснуться.

Она изо всех сил пыталась скрыть горькое разочарование в голосе. Как Тристану это удалось? Как?

Если у него получилось, может, и она сможет? И может, она снова окажется с ним рядом.

Характер у Дилан был обидчивый. Она могла это отрицать, когда ее корила Джоан, но в глубине души знала, что это правда. Она изо всех сил старалась, чтобы злость и раздражение не прорывались наружу в ее разговорах с Тристаном, но это давалось нелегко. Вместо того чтобы заявить о своих чувствах, она часто держала их в себе.