Команда заливается смехом.

– Не-а, скорее она пришла сюда оседлать нашего капитана, – подключается Овертрой. – Как тебе Ханна, везунчик? – он покачивает бедрами, зажав между ног клюшку, – у нее аппетитная задница, не так ли?

– Что с ней не так? – интересуюсь я, приподняв бровь, и поджимаю губы.

– Он не видел, – усмехается Барби и толкнув своего друга Дрю, которого называют «Каспер» из-за бледной кожи, вытягивает свой мобильный из шкафчика. – Сейчас.

Прислоняюсь плечом к стене и наблюдаю, как наш запасной вратарь записывает видео в снэпчат под песню: «I am a barbie girl». Этот парень ростом в шесть с половиной футов и шириной, как хренов белый медведь, которого прозвали Глыба, поет: «I’m a Barbie girl in a Barbie world»… И никто! Никто, кроме меня, не обращает на это внимание.

– Ты в порядке? – интересуюсь у него.

Он кивает, не отрываясь от своего выступления, используя вместо микрофона свой гель для душа.

Не спорю, сотрясения в хоккее как завтрак: ежедневно и необходимо. Но…

– Вот, держи, – Овертрой протягивает мне мобильный телефон, и я нажимаю на треугольник посередине, увеличивая громкость боковой клавишей. Темный экран за мгновение превращается в спальню, и я вижу джерси «Термитов» с десятым номером, принадлежащее Рику Айкелу, которое надето на девчонке со светлыми волосами, завязанными в хвост.

– О да, малышка. Еще. Ты такая горячая… – произносит он. Испуганная вспышкой девушка слегка оборачивается, но и этого достаточно, чтобы я узнал ее. Ханна. Дочь нашего тренера.

– Вот дерьмо. – сглатываю, продолжая пялиться в экран.

– Она веселилась с Айкелом на вечеринке в его доме, – подключается к просмотру звезда снапчата. – Говорят, она дала ему в первый же день их знакомства. А снимал его дружок Джастин, тот самый популярный ублюдок, который играет у них в защите.

Я возвращаю телефон Джиму и, развернувшись на месте, направляюсь на выход.

– Пошевеливайтесь. ДэдПол сегодня не в духе.

♫ Royal & the Serpent – Overwhelmed

Ханна

Пока просторная тренерская комната с большим круглым столом в виде хоккейной площадки наполняется хоккеистами, как мой рот маршмеллоу в самый отвратительный день, я слежу только за одним из них. Все верно. За капитаном.

Черная хоккейная форма с белым номером и лампасами, темные взъерошенные волосы и мужественные черты лица. Он как хренов опьяняющий коктейль для человека с воздержанием от алкоголя. Острые скулы, играющие желваки и… Невероятно притягательные губы.

Иисусе! Я завидую ему. Они пухлые, округлой формы с ярко выраженной ямочкой, которую еще называют «прикосновением ангела». Что ж, ангел явно касался этого парня, точно не один, а тысячи раз. И, судя по тому, как он чертовски хорош, не только к губам.

Светлые, почти ледяные глаза с темным контуром. Игривая театральная мимика. Она заметна, даже когда он просто смотрит куда-то в даль. В хренову пустоту.

Проклятье! Кто создал этого парня? Эта работа явно принадлежит дьяволу. Не иначе.

Стоит мне оторвать от него взгляд, как я чувствую безумную нехватку дофамина. А если смотрю, испытываю переизбыток, моментально воображая этого парня в своей спальне.

Он ухмыляется, прикусывает губу и, зачесывая темные волосы, подмигивает мне этим прекрасным, замораживающим кожу взглядом.

– Познакомьтесь, это Ханна. Моя единственная дочь и ваша верная помощница, – быстро перевожу взгляд на отца, который точно не упустил, как я пялюсь на двадцать девятый номер.

– Мы уже знакомы с Ханной, – бормочет какой-то рыжеволосый придурок, потирая усыпанный веснушками нос. Он явно хочет сказать что-то еще, но присутствие моего отца его останавливает.