Позёмка открыла вдруг рот и издала тоскливый, пронзительный крик совы! Смешливые Лушка и Морошка так и покатились.

– Поняла, наконец, причём сова? – тоже усмехнувшись, продолжила объяснять травница. – Завыл бы поблизости в ту пору волк, Позёмка тоже бы теперь завывала. Потому что не смогла соблюсти ритуал во время сбора чародейской травки. Ну ничего, к ночи заговорит по-человечески. А вам, девочки, наглядный урок.

– Всегда думала – рви себе траву горстями да набивай корзины! – никак не успокаивалась дочь ведьмы.

– Это только козе так собирают, – возмущённо фыркнула Дайва. – На иную чародейскую травку при сборе даже тень не должна упасть, другая дастся в руки в определённый день или час, третью сможешь сорвать только через серебро или злато…

– Это как? – с жадным интересом перебила Рута.

– Всему обучу, всё в своё время узнаешь. А если будет трудно, девочки всегда помогут. И ссориться у нас не принято.

Весь остаток своего первого школьного дня Рута провела с девочками. Сначала в травницкой, где досмотрела до конца, как Дайва готовит настой. Правда тот оказался не чародейским, просто от кашля для одного из больных лечебницы.

Потом был урок по рунам. Вслед за остальными Рута покинула травницкую и перешла в странную комнату без окон. Её освещали свечи и пара факелов, а вместо лавок стояли в круг жесткие стулья, на которых девочки и устроились. И тут же в комнату вошла ещё одна учительница – живая маленькая старушка, на груди и запястьях которой висела россыпь причудливых амулетов. Но поразили дочку ведьмы не они, а мужская стрижка учительницы «под горшок». При этом, несмотря на седину, коротко обрезанные волосы старушку молодили.

Увидев новую ученицу, она назвалась Кипреей и принялась объяснять, для чего стоит изучать руны. По словам учительницы, чтобы совершить волшбу не обязательно читать заговоры, как всегда делала мать Руты. Достаточно начертить несколько символов, а ещё руны-символы можно изготовить заранее. Вырезать магические знаки на кусочках дерева, нацарапать на камушках, бусинах, выжечь на лоскутках кожи и носить при себе, пока не возникнет необходимость воспользоваться. В этом случае руны ещё послужат как обереги.

Закончив поучать, Кипрея достала из мешочка на поясе гладкий камушек размером с куриное яйцо и дала его подержать Руте. И обычный с виду серый голыш вдруг налился мерцающим молочным светом. Довольная Кипрея объявила, что у новой ученицы прекрасные способности к волшбе, и больше всего этому обрадовалась почему-то Позёмка. Заулыбалась и даже захлопала в ладоши, а засмущавшаяся Рута дала себе слово больше не вредничать. Видно ссориться в этой школе действительно не принято.

Затем наступил вечер, и учениц накормили ячневой кашей с маслом, запивать которую следовало молоком. Горшок каши и кринка молока ждали девочек на большом столе в травницкой, и пока Рута ела, она рассмотрела комнату более подробно, чем в первый раз.

Кроме стола и лавок тут имелась печь и много разной посуды – от обычных горшков, глиняных мисок и ковшиков, до иноземных цветных склянок, причудливых сосудов и чаш. И если простая посуда теснилась на широком шестке печи, иноземная заполонила резные поставцы вдоль стен. И кругом подвешенные пучки трав, а на полках ряды берестяных туесков с корешками, почками, семенами и соцветиями растений. Любопытная и деятельная Рута, то и дело отвлекаясь от еды, обследовала все углы и сунула нос в большинство туесков.

– Печь ведь нужна не только кашу разогревать? – догадалась дочка ведьмы.

Спрашивала она у Заряны, а ответила вдруг Позёмка, нежным звенящим голоском: