Густой воздух, влажный и горячий, застревал в горле. Наконец я нашла нужное слово.

– Триаж, – внезапно сказала я. – Так в медицине называется сортировка больных. Под всей этой шелухой я… умирала. Истекала кровью. А когда сортируешь больных… в первую очередь надо остановить кровотечение. Просто остановить. Иначе пациент не жилец. Вот Джон и… остановил кровь.

Залепив мою рану своей собственной – своим горем, яростью… Две раны, сжатые вместе: кровь течет, но уже не теряется зря, она попадает из одного организма в другой, горячая, жгучая, чуждая – но при этом дарующая жизнь.

Джейми пробормотал что-то на гэльском; большую часть слов я не разобрала. Он сидел, повесив голову, упираясь локтями в колени, и шумно дышал.

Я села рядом и тоже вздохнула. Цикады трещали все громче; их стрекотание, заглушавшее даже шелест воды и листьев, пробирало до самых костей.

– Будь он проклят, – пробормотал наконец Джейми и выпрямился. Он выглядел злым – но сердился отнюдь не на меня.

– А Джон… с ним все хорошо? – робко спросила я.

К удивлению – и некоторому облегчению, – Джейми чуть заметно улыбнулся.

– Да. Хорошо. В этом я уверен.

Хотя в голосе, как ни странно, прозвучало некоторое сомнение.

– Ты что, черт возьми, с ним сделал?! – встрепенулась я.

Он сжал на миг губы.

– Ударил. Дважды, – добавил он, отводя глаза.

– Дважды? – потрясенно переспросила а. – А он что?

– Ничего.

– Неужели…

Я откинулась на спинку скамьи. Теперь, успокоившись, отчетливо видела, что Джейми… Тревожится? Испытывает вину?

– И почему же ты его ударил?

Я постаралась, чтобы в голове прозвучало лишь любопытство, а не возмущение. Видимо, не преуспела, потому что Джейми вскинулся, словно ужаленный в задницу медведь.

– Почему? И ты еще спрашиваешь?!

– Вообще-то да, – съязвила я. – Что он такого сделал, чтобы его бить? Еще и дважды.

Нет, Джейми запросто мог кому-нибудь врезать, но обычно на то имелась веская причина.

Он недовольно фыркнул. Однако когда-то, давным-давно, Джейми обещал быть со мной честным – и до сих пор своего слова не нарушил. Он расправил плечи.

– Первый раз это было личное. Я вернул ему старый долг.

– То есть, выходит, ты просто дождался удобного случая? – уточнила я, остерегаясь спрашивать, что за «личный старый долг» мог у него остаться.

– У меня просто не было выбора, – раздраженно отозвался тот. – Он сказал кое-что оскорбительное, и я его ударил.

Я не стала ничего спрашивать, только шумно выдохнула через нос, чтобы Джейми услышал. Последовало долгое молчание, нарушаемое лишь плеском реки.

– Он сказал, что вы двое не занимались любовью друг с другом, – пробормотал наконец он, опуская взгляд.

– Ну конечно… Я же говорила. Мы ведь… Ох!

Джейми свирепо уставился на меня.

– Вот именно – «ох!», – передразнил он с сарказмом. – «Мы оба трахались с тобой» – вот что он сказал.

– Понятно, – пробормотала я. – М-да. Хм… Да, так и было… – Я потерла переносицу и повторила: – Понятно.

И впрямь яснее некуда. Джейми и Джона связывала давняя крепкая дружба, но я знала, что в основе ее – строжайший запрет каким бы то ни было образом намекать на влечение, которое лорд Грей испытывает к моему мужу. И если Джон настолько потерял самообладание, чтобы покуситься на святое…

– А второй раз?

Подробности первого я решила не выяснять.

– А второй раз уже за тебя, – сказал он, и голос у него смягчился, а хмурые складки на лице разгладились.

– Польщена, – отозвалась я с как можно большей иронией. – Но, право, не стоило.

– Да, теперь я понимаю. – Джейми немного покраснел. – Но я слишком вышел из себя и не мог уже сдержаться. Ifrinn! – буркнул он, наклонился за ножом и с силой вонзил его в перекладину скамьи.