– Как поживает лорд Уэйкфилд? – спросила девушка, имея в виду Эверетта. Его новый титул показался ей странным, особенно учитывая обстоятельства.

– Спросите Элизу. – Диана расправила длинный белый веер и, обмахиваясь им, кивнула в сторону толпы. – Похоже, несмотря на обстоятельства, она не смогла отказаться от приглашения принца.

Сигна проследила за взглядом Дианы. Конечно же, Элиза не сидела дома, оплакивая дядю. Она даже не надела традиционную траурную одежду, вместо этого красуясь в пышном платье. Но наблюдая, как девушка принимает соболезнования, Сигна заметила, что она бледна, а под глазами залегли темные круги. И с удивлением отметила Байрона, который стоял ближе всех к Элизе.

– Самое время флиртовать на балу. – Диана слегка взмахнула веером, который не скрыл ее жестокой улыбки. – Полагаю, она не любила своего дядю так сильно, как хочет нам показать.

В старых книгах Сигны по этикету почти ничего не говорилось о том, как вести себя с членами королевской семьи, тем более в трауре. Хотя присутствие Элизы на балу действительно выглядело странно, Сигна сомневалась, что кому-то было легко отказаться от личного приглашения принца. И все же… Это было в высшей степени необычно, особенно ее общение с Байроном.

– Мисс Уэйкфилд делает все, что в ее силах. – Произнес другой голос, который в обычное время успокоил бы Сигну, но сейчас заставил вздрогнуть – голос Шарлотты Киллинджер. Ее подруга детства и единственная, кто видела, как она последовала за Перси в ту ночь, когда он якобы пропал из Торн-Гров. Сигна старательно избегала Шарлотту и ее любопытных взглядов, но это оказалось куда сложнее, поскольку Рок судьбы снова втянул ее в пучину общественной жизни.

– Как и все мы. – Сигне не понравилось, что она напряглась, когда Шарлотта положила руку ей на плечо. Девушка ненавидела чувство вины, которое переполняло ее и грозило вырваться, как вода из проржавевшего крана.

Она не сожалела о содеянном, о решении покончить с Перси ради Блайт. Но также не хотела, чтобы кто-то еще об этом узнал. Никогда.

– Как у вас дела? – спросила Шарлотта, и Сигне захотелось, чтобы подруга не была такой доброй. Чтобы осталась такой же резкой и настороженной, какой была, когда Сигна только приехала в Торн-Гров прошлой осенью.

– Мы все хотим узнать правду, – ответила Сигна, презирая тяжесть в груди. – Как поживает Эверетт?

– Думаю, он все еще пытается осознать серьезность ситуации. С той ночи он едва ли произнес хоть одно слово.

Хотя Сигна не помнила родителей, но помнила бабушку, которую очень любила. Она не забыла боль от потери и никогда больше не хотела переживать те эмоции, которые, как она знала, испытывал Эверетт.

– Убийца герцога будет найден. – В голосе Сигны звучала такая уверенность, что Шарлотта и Диана выпрямились, словно их упрекнули. Но Сигне было все равно, ведь это был единственный способ убедить саму себя. Прежде она уже выслеживала убийцу. Нужно было сделать это еще раз. Наблюдая, как Байрон заполняет танцевальную карточку Элизы, Сигна задавалась вопросом, направил ли ее Элайджа на верный путь.

Блайт

Блайт понимала, когда была нежеланной компанией. В основном по тому, что не наблюдала обычных улыбок и чересчур веселых голосов, к которым привыкла. Ее окружали знакомые лица, люди, которых она знала всю жизнь, но никто не поинтересовался, как дела у нее или ее семьи.

Хотя было глупо беспокоиться по этому поводу. Сплетни всегда имеют срок годности, и стервятники забудут про нее, как только нагрянет очередной скабрезный скандал. И когда они снова станут приветливыми – когда попытаются добиться ее расположения и обменяться очередными слухами, словно это золото – ха! Она съест их живьем. Потому что Блайт Хоторн была далеко не такой милосердной, как ее кузина, и не имела ни малейшего желания быть такой.