Так и состоялось знакомство Федора с самым грозным богом в этом мире.

Даже те, кто были предупреждены, немели от холода, а к ним ко всем явился грозный и лютый старик без всякого предупреждения.

Потому все так и всполошилось в один миг.

(Песенка кота Баюна для воинов сочиненная)

Можно сколько угодно рассказывать небылиц про старика, ставшего бессмертным, или почти бессмертным, но юность потерявшем безвозвратно, будто немощен он и слаб, все это сказки. Его конечно, можно было побить и на цепь посадить, когда он обессилит и станет совсем немощным. Только никто, даже Балда с этим бы не шутил. Это вам не со Змеем Горынычем сражаться. От Змея шума много, но толку мало, совсем другое дело этот старик, после которого только мертвый мир оставался и вечная мерзлота.

Кащей был не просто зол на весь мир за то, что такое с ним сотворили когда-то, но в натуре его был этот мертвящий холод, и когда он и злиться не собирался, все равно все так и было. Как только дохнет, так вся земля инеем покроется, окоченеет, каменной сделается. И старается ее Метелица снежком укрыть, а черти топят котлы из последних сил выбиваются, но долго ничего сделать не могут. Появился на этот раз Кащей рановато. Но это его Ний отправил, как только узнал, что в дальнем лесу чужой чародей поселился и своего часа ждет.

– Ты иди, посмотри, что у них творится, и действуй, сам увидишь, когда и что делать надо, – наставлял его Ний.

– Особенно не усердствуй, пусть он потешится немного, попугает этих молодцев (Ний знал, что скоро Коляда – всеобщий любимец появиться должен).

Помолчали, Ний прибавил.

– А когда он захватит все, тогда ты его заморозишь, а мир нашим будет, но главное, что никакой черт, никакой Леший не сможет упрекнуть, что это мы против их любимого Велеса пошли.

Нет, это Хелл там все сотворил, а мы помогали. Вот поэтому и появился Кащей у своей старой возлюбленной Яги, она его когда-то и спасала после поединка со Сварогом самим, к жизни возвращала, только молодость вернуть не сумела.

– Ладно, оставайтесь, – рявкнул Кащей и удалился, – он знал, что морозить Соловья не стоит, тот еще пригодиться может, а Балду и не заморозишь, он вон какой шустрый, к нему никакой мороз не пристанет.

Гоблина сослепу Кащей и не разглядел, принял за какого-то черта рогатого, на которого не стоит и внимания обращать. Решил он прогуляться по миру.

– Может, он заморозит Хелла да и все? – спрашивал у Балды Соловей.

– Не заморозит, ему – то это зачем, он его руками действовать и будет, не даром явился в такую рань.

– Какой ты у нас сообразительный, а ведь и правда, скорее всего так и будет.

Они разводили огонь, чтобы отогреться, Соловей стал искать гоблина, но тот словно пропал бесследно.

И только когда в сундуке стук раздался, понял Соловей, что захлопнулся там Гоблин, когда Балда шкуру себе доставал, вот и бросился он того вытаскивать. Хотя и противный парень, но живая душа, жалко. Соловей уже сжился с ним, вдвоем веселее, чем одному.

– Какой он у вас лютый, – едва прохрипел гоблин, – думал в ледышку превращусь. И откуда только в нем столько холода?