— Я у врача была, у меня живот последние два дня тянуло, и она сказала, что пока с сексом нужно повременить.

Киваю. Больше на автомате. А член тем временем упирается Алёне в ягодицы. Трындец, блин.

— Понял.

Алёна скребет ногтями по столешнице. Ее плечи все еще напряжены и вздернуты вверх.

— Ты знаешь, Вадик занял твою сторону. Сказал, что переехать к тебе — хорошая идея.

— Потому что это и правда хорошая идея.

Алёна вздыхает и разворачивается ко мне лицом.

— А еще сказал, что ты говорил о том, что хочешь сделать мне предложение…

Исе надо язык оторвать, слишком длинный в последнее время.

Касаюсь Алёнкиных волос, накручиваю светлую прядь на указательный палец, фокусируя взгляд на ее выступающих ключицах. Чувствую, что она на меня смотрит. Ждет ответ.

— Хочу, — киваю, не поднимая глаз. — Но предполагал сделать это в другой обстановке.

Алёнка делает рваный вдох. Нервно переступает с ноги на ногу, с недоверием заглядывая мне в глаза.

— Ты серьезно? — шепчет, кусая губы.

— А я похож на шутника? Такими вещами вроде не шутят.

— Да, да, — бормочет, вжимаясь спиной в столешницу.

Напрягает смотреть на нее сейчас сверху вниз, поэтому пользуюсь ее замешательством и приподнимаю над полом. Усаживаю на столешницу. Устраиваюсь между острых разведенных коленей, упираясь ладонями в мраморную поверхность по обе стороны от Алёнкиных бедер.

— Это ответ? — ухмыляюсь. Нервничаю дико, поэтому выдаю какие-то тупые гримасы, не соответствующие атмосфере.

Алёна с опаской смотрит мне в глаза, а потом растерянно пожимает плечами.

— Успокой меня. Скажи, что это последствия шока, Алён.

Она снова кивает и с шумом тянет воздух.

Я много раз за последние дни представлял, как сделаю ей предложение. От банального ужина в ресторане до салютов на крыше. В итоге Иса проболтался и все испортил.

Хотелось ее порадовать.

— Это очень серьезный шаг, Матвей.

Алёна вздыхает, а потом проводит пальчиками по моему плечу.

Серьезный? Ну да, я-то не в курсе, конечно. Все вокруг натурально считают меня за идиота.

— Рожать ребенка так, шалость, а выйти замуж — верх серьезности, — иронизирую, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившуюся обиду.

Алёна поджимает губы и опускает взгляд.

— Я просто не хочу, чтобы ты делал это из-за ребенка. Поверь, я все пойму, Матвей. У тебя карьера, этот город, — смотрит в окно. — Я в твою жизнь не вписываюсь.

— А можно я буду сам решать, вписываешься или нет?

— Прости, если обидела. Я не хотела. Просто в это трудно поверить.

— Поверь, пожалуйста. Мне будет приятно, — отворачиваюсь.

Бомбит, если честно. От ее слов. От ситуации в целом. Именно поэтому и тянул с этим предложением, предполагал вот такую реакцию.

— Я не люблю этот город. Он не мой. Чужой. Жестокий. Мне здесь не место. Понимаешь?

— Нет.

Отхожу в сторону, тянет покурить, но вместо этого просто убираю руки в карманы. Прохожусь по комнате, останавливаюсь у окна. Слышу, как Алёнка спрыгивает на пол. Слышу ее шаги. Она замирает позади меня, а потом касается моей спины. Между лопаток. Прижимает ладонь и упирается лбом в плечо.

— Я просто не хочу тебе врать. Не хочу притворяться, что мне здесь нравится.

— Ты даже не пробовала. Я могу говорить о том, что в нашем городе мне некомфортно, я жил там с детства. А ты здесь не жила.

— Да, наверное, ты прав. Поцелуй меня, — шепчет.

Поворачиваюсь к ней на выдохе. Прижимаю к себе. Припечатываю ее губы своими. Без сексуального подтекста. Просто хочу ее почувствовать.

Алёна обвивает руками мою шею, привстает на носочки, трется носом о щеку.

Столько в ней нежности, что меня накрывает каким-то щемящим чувством, которого я до этого дня еще не испытывал.