Не пойму, кто кого переигрывает, а я ее еще жалеть собрался?!

— Руки, надеюсь, помыла? — сажусь рядом с ней на стул.

— Конечно, я для этого и ходила в туалет, после пациентов это надо делать всегда, мало ли что. А вы все-таки где были?

— В реанимации.

— А руки помыли?

— Не переигрывай, задавлю.

— Весом или авторитетом?

— Вторым. Я на тебя не собираюсь прыгать, ты не в моем вкусе. У тебя есть две минуты, чтобы рассказать о Розе с мороза Валентиновне Захаровой. Начинай.

И действительно, начинает, ладненько так, в духе классических учителей, все грамотно и по полочкам, даже и придраться не к чему. Ну, как говорится, было бы желание.

— А осмотреть я хорошо ее не смогла. Она пока ждет место в палату и сидит на стульях. Сердце и легкие я аускультировала, а пальпировать не получилось — неудобно.

— Отеки на ногах?

— Я не смогла снять с нее колготки, а она сама не может.

— То есть ты мне предлагаешь снять с нее колготки?

— Нет, то есть снять бы их я еще могла с нее, но надеть обратно не получится. Лучше сделать это в палате.

— Все-таки ты мне предлагаешь снять с нее колготки и одеть обратно?

— Надеть.

— Что?

— Правильно «надеть», а не «одеть».

— Значит так, Марина без бейджика, запоминай. Тебе здесь никто не будет помогать и освобождать место в палате. Вполне возможно, что Роза с мороза семидесяти шести лет туда сегодня и не попадет. А может быть, даже и завтра не попадет. Поэтому не жди комфортных условий и не теряй время. Пообщалась с бабкой в коридоре, привела ее в сестринскую, быстро осмотрела, дала шоколадку недовольной медсестре, они у нас всегда есть в шкафу — шоколадки, а не медсестры в шкафу! И привела обратно бабку или дедку на свое место. Быстренько обсудила со мной пациента, написала вместе со мной назначения на бумажке и положила на стол процедурной медсестре. Даже если наша Роза вполне себе здорова для своих годков, получив заветный флакон с физраствором, приправленный живительными калием и магнием, она расцветёт как самая настоящая роза. Пахнуть, конечно, как цветок не будет, но точно перестанет источать зловонные претензии. А теперь дуй искать место, где осмотришь ее как надо, сразу сделаешь мне дозвон, и я приду к тебе, чтобы не терять время. И скажи ей, что колготки в больницы НАДЕВАТЬ не надо, у нас тепло, достаточно обычных носков без дырок. Давай свой номер.

На удивление, девчонка не вставила своих пять копеек, а просто дала номер телефона. Молча встала и пошла к бабуле.

                                                                            ***

— Все пока понятно?

— Вполне. Только…

— Давай уже рожай.

— Парень в одной из палат, которого вы подловили с шавермой и газировкой. Почему его не выписать за нарушение режима, ведь, если я правильно поняла, он это делал неоднократно?

— Очень хороший и своевременный вопрос. Иди сюда, — беру ее за предплечье и подталкиваю к подоконнику. – Знаю, что для первого дня слишком много информации, но вот это точно тебе придется запомнить сразу. С такими, как Орлов, лучше не связываться, есть человек-говно, так вот этот яркий тому пример. В глаза он будет тебе улыбаться и делать вид, что ты ему нравишься. Не скажет в лицо о своих претензиях, хотя буфетчицу он посылал не единожды на слово из трех букв, в общем, он знает, кого можно посылать вслух, а кого нет. Орлов хитрый жук, который никогда и ничего плохого не скажет в глаза врачу, а сразу после госпитализации пойдет с жалобой к главврачу. А ты никогда и ничего не докажешь — увы, в глазах общества врач всегда виноват. Сколько бы ты ни защищалась, и как бы ни были с тобой солидарны все вокруг — увы и ах. Просто нужно понимать, что такие люди есть и их достаточно много. На моей памяти за эти пять лет в этой больнице таких людей как минимум пять. Их легко узнать, достаточно посмотреть в компьютере количество их госпитализаций за год. Если память мне не изменяет, это его седьмой раз за полгода, а еще, как говорится, только сентябрь. Но не бойся, остальные не так плохи, у них нет цели накатать жалобу на всех врачей, они просто любители пожить в больнице. А вот Орлов все же другой. Не спорь с ним, не хами, не поучай. Лучше кивай как дурочка, не вступая с ним в беседу. Спрашивает, какой у него сахар? Не ври, говори так, как есть: пятнадцать, значит пятнадцать. Он все равно узнал все до вашего разговора, это просто попытка тебя проверить и испугать. Ему нравится быть в центре внимания. Кстати, он сидел. За что именно – неизвестно. В общем, ты суть поняла? Будь с ним душкой, и Бога ради, не вздумай исправлять его речь, иначе он тебе обязательно НАДЕНЕТ на голову пакет, а я в это время буду в туалете и не смогу тебя спасти, потому что у меня будут грязные руки.