– Надолго?

Они уже прошли на большую кухню, совмещенную со столовой. Ива села на стул, опершись локтем на прозрачную столешницу, а Арделия принялась ставить кофе в гейзерной кофеварке.

– Не знаю, на пару дней, а может и часов. Мне предстоит поездка в земли первых ведьм, будут помогать мне не слететь с катушек.

Ива сама не поняла, как такое важное для себя событие она стала рассматривать как нечто увлекательное и даже забавное. Арделия же не дрогнула, а лишь озабочено посмотрела в лицо внучки, мягко заключая ее голову в свои теплые ладони.

– Мои гены, конечно, в тебе с самого детства играли, а то, что ты попала на ментальное отделение для меня новостью не стало, но все же, что послужило?

– Обряд Отторжения.

Реакция бабушки была куда более бурной, чем Ирены. Она раздраженно поджала губы, видимо, силясь, чтобы не отчитать как следует, но Ива лишь только и успела сказать про жизненную необходимость. Арделия же в ответ заявила, что ее сотоварищи могли бы и напрячься в поимке преступника. Объяснять бабуле, для чего весь этот сыр-бор затеялся и что это была исключительно ее идея, оказалось ровно таким же занятием, как если бы она обвешалась сырым мясом и вошла в клетку к голодным тиграм.

– Когда едешь? – деловито осведомилась Арделия, помешивая кофе ложечкой.

– Сегодня же, – ответила Ива и добавила: – Не думаю, что мне стоит с этим медлить, иначе у моих ребят прибавиться работы в лесах… – а затем, заметив вопросительный взгляд, пояснила: – Нашли четыре трупа, скорее всего обезумевшая первая ведьма, ловить будем.

Арделия лишь закатила глаза и по ее лицу было видно, что она совсем недовольна этим делом, но ничего говорить не стала, Ива же напротив желала узнать как можно больше.

– Как ты оказалась здесь? Что тебя привело сюда?

– Любовь, – Арделия тепло улыбнулась и пожала плечами: – Как и всех, солнышко, меня привела любовь. Твой дедушка был замечательным мужчиной, а мы очень редко выходим замуж даже за очень могущественных колдунов, но дело было не в его могуществе, а душе. Он понимал меня с полуслова, а я чувствовала его поддержку и заботу, его верность. Для нас верность – самый ценный подарок, потому что людская порядочность для нас не больше, чем миф.

– И тебя так просто отпустили? – удивленно спросила Ива, зная, что первые ведьмы весьма ревностно относятся к подобным, не пророчащим ничего, союзам.

– Ну почему же просто, – она улыбнулась, погладив Иву по щеке ладонью: – Моя мать была недовольна моим выбором, а бабушка так и вовсе в ярости, но со временем мама смирилась, а вот бабушка до сих пор не может простить. Нас всех объединило твое рождение. Тогда-то мне и удалось с ней все обсудить: не скажу, что все прошло гладко, но наши отношения немного, но улучшились. Изабелл почти сразу полюбила тебя. Нянчилась с тобой и во всем помогала твоей матери, но была вынуждена постоянно сидеть дома и со двора никуда не выходить: деревенские бы сразу приметили в ней ведьму, а у первых ведьм плохая репутация. С моей бабушкой, твоей прабабушкой, получилось примерно то же самое. Помнишь, ты в детстве бегала с кулоном в виде фигурки балерины? Это было еще и оберег от сглаза, она сама его сделала.

– Сложно назвать хоть одно магическое существо, у которого нет плохой репутации среди деревенских, – со вздохом отозвалась Ива: – Зато как проблемы со скотом или еще чем-то, так по бабкам скакать начинают, да повитухам.

– Иронично, не правда ли, – усмехнулась Арделия: – Сначала они идут на нас с огнем и вилами, а потом готовы отдать последнее… Ну да это неважно. Важно то, что в наших землях ты одна не будешь. Не сомневаюсь, что Изабелл уже будет знать о твоем приезде и попросит разместить тебя у себя, наши земли слишком непривычны для людей извне.