Ива глубоко вздохнула, словно бы в последний раз, и принялась медленно, сложив все ментальные силы в единый поток, останавливать сердцебиение. С каждым ударом останавливающегося сердца, она ощущала, как противно не хватает воздуха, как мир вокруг перестает существовать, как она больше не в силах даже шевельнуть рукой: вместе с угасающим сердцебиением, барахтался и умирающий мозг, повинуясь эволюционному инстинкту, пытался спасти Иву, но та лишь продолжала медленно умирать. Еще десять минут боли и предсмертной агонии, и, наконец, она ощутила небывалую легкость и свободу: ставшая сгустком единой ментальной энергии, лишь с неким сожалением осмотрела свою хрупкую человеческую оболочку – она ничком свалилась в снег, зарывшись в него лицом.

«Хм, а я и, вправду, довольно паршиво выгляжу…».

Подумалось ей, а затем она медленно двинулась вовнутрь грота, привыкая к своему новому обличью. Легче воздуха, оставив все человеческое, Ива видела эти символы словно бы заново, ощущала всю их оглушающую мощь, но вместе с тем могла выстроить их в единый след, который тонкой, но плотной линией тянулся в город. Она медленно плыла за ним, абсолютно прозрачная и невесомая, не призрак, но и не человек – сплошная энергия и сила. След разветвлялся и становился узловатым в тех местах, где когда-то находили тела убитых, словно бы точками на карте помечая место их последних минут жизни. Прозрачные сгустки покачивались, отмечая застарелые места убийств, новые же были куда плотнее и насыщеннее.

«Ну надо же! Ни единого повторения! Везде новое место».

Проплывая между домами, она оглядывала людей с головы до ног: даже люди уже перестали быть людьми – сплошные облака жизненной энергии и силы. Ива видела город как карту из сообщающихся энергетических сосудов и вен, как единый сплошной организм, живущий по своим правилам. Никогда прежде она и помыслить не могла о городе так, как видела его сейчас. Плотный тяжёлый след вел ее прямиком в управление Тайной Канцелярии. В растерянности Ива остановилась перед неприметным зданием, обернулась, словно бы надеясь, что это ложный след, а затем, медленно просочилась под тяжелую железную дверь, выплывая в тихом коридоре, где за бронированным стеклом с маленьким окошком сидел дежурный, разгадывающий кроссворд. Она плыла дальше мимо людей, страиваясь не наталкиваться на них, словно бы они могли ее увидеть и схватить, наверх, куда вел плотный след. Наконец она остановилась перед дверью с цифрой «138», куда упирался тонкий луч энергии, и просочилась под нее. Там, склонившись над бумагами, сидел мужчина крепкого телосложения, темноволосый и с гладко выбритым лицом. Ива замерла, разглядывая его, а затем, он поднял глаза и уставился ровно в то место, где висела Ива, разглядывая воздух неподвижными большими зелеными глазами. Мужчина был средних лет, на вкус Ивы весьма симпатичным, но совсем не напоминающим Хендриха, от которого всегда исходил приторный лоск. Он медленно встал из-за стола и, чуть склонив голову, мягко улыбнулся, отчего на щеках появились ямочки и тихо, и спокойно произнёс:

– Нашла ты меня, все-таки, Анвиель. На что же тебе пришлось пойти, чтобы меня поймать, а? Я все ждал, пока ты догадаешься, думал, что свидимся уж точно после того, как ты грот нашла… Надо же, даже хваленный Хендрих Вольфхарт не додумался проверить воду, а я-то уж думал, что мы еще с ним сыграем пару партий, – он улыбнулся и продолжил: – Не помнишь, наверное, но я тогда был на берегу вместе с ним, все ждал, когда же эти тупицы догадаются, что сделать надо, – он усмехнулся, но тут же с удивительной мягкостью в голосе продолжил: – Потом ты, Ива, начал так трогательно убеждать всех, что под водой что-то есть, что я уж было решил, что вот сейчас игра окончена и ты оставила меня в дураках. Но мои опасения не подтвердились и тогда… Тогда я уж было решил, что ты тоже неспособна меня поймать, а я ведь наблюдал за тобой и даже, – он негромко засмеялся, – верил в тебя. Не я один, как оказалось. Я решил, будто бы Линдер спятила, раз все поставила на молодую ментальную ведьму и сама пошла ко мне в руки, видимо, таким образом спасая тебя и отвлекая мое внимание. Она выиграла для тебя время, поставив все, что имела, на кон и… Выиграла. Даже тут Елена Линдер меня обошла. Не подумай, – он покачал головой, присаживаясь на стул прямо перед Ивой, – я замечательно отношусь к ней. Она была достойным противником. Наверное, хочешь узнать, для чего я убивал? Почему я это делал – ты уже и так знаешь, иначе бы не пришла ко мне. Я просто хотел, чтобы мир был чище. Избавлял его от грязи, я пожирал их за грехи, которые они так все усердно прятали. Каждая из них таила в себе тяжкое преступление, в котором ни одна не смела признаться, за исключением, наверное, Елены. Они так барахтались и так умоляли меня не убивать их, но только умерев они могут смыть свой позор, – он говорил тихо, мягко, почти убаюкивал своим спокойствием, как паук, намывая паутину вокруг своей жертвы. Ива и сама не замечала, как заслушалась его.