Согласно переданной майором Поликарповым информации, найденные части тела принадлежали некоему Бататумэну Янжимаеву – этническому буряту 1969-го года рождения, преступнику-рецидивисту и профессиональному киллеру по кличке «Бурят», по сию пору находящемуся в федеральном розыске за былые преступления. А едва взглянув на фотографию этого «потерпевшего» в электронной копии дела, Светлана даже опешила от неожиданности – ведь им оказался тот самый здоровенный психованный азиат, прицепившийся к ней на стоянке перед «Мечтой лесоруба».

Похоже, что этот прожженный бурят-убийца умудрился перебежать дорогу кому-то крутому в Нахаловке. Причем, перебежать со смертельным исходом. Ведь завалить такого бугая, имеющего, судя по присланной копии дела, огромный опыт в уничтожении ближнего своего. Что касается самой Светланы, она бы этому, оставшемуся неизвестным герою, с удовольствием пожала руку. Ибо такие бешеные твари, подобные Буряту, вообще не имеют права даже дышать одним воздухом с нормальными людьми.

Тем же вечером, когда водитель Кирьян притащил в участок пережеванные свиньей разрозненные части тела упомянутого рецидивиста Бурята и после установления факта принадлежности убиенной свинки фермеру Валентину Петровичу Хлыстову, мы с Филимоном Митрофановичем, отпустив водителя грузовика домой, залечивать «психическую травму», посетили дом установленного фермера.

Жилище этого преуспевающего труженика села, оказалось настоящей «барской» усадьбой даже по городским меркам. Солидные размеры «поместья», огороженные высоченным капитальным забором, большой трехэтажный дом в фахверковом стиле, мощеный камнем широкий двор, сад… А неслабо в какой-то зачуханной дыре фермеры живут! (Тоже самое чувство Света испытала, когда первый раз появилась на пороге дома Катерины). Блин, да она бы тоже так хотела жить! Не дом – мечта!

Митрофаныч остановил свой открытый канареечный кабриолет-УАЗик у раздвижных ворот фермерской усадьбы, а сам направился к небольшой калике, возле которой обнаружилась неприметная кнопочка звонка. Светлана тоже вылезла из машины и присоединилась к старому участковому. Митрофаныч, не мало ни смущаясь, придавил пальцем звоночек и не отпускал его до тех пор, пока за воротами усадьбы не раздался недовольный скрипучий голос, с едва различимым среднеазиатским акцентом:

– Какого шайтана на ночь глядя принесло?

– Открывай, Махмуд, – крикнул Сильнягин, – свои!

– В такой поздний час свои дома сидят, телевизор смотрют! Только чужие шастають! – последовала слегка подкорректированная фраза из известного мультика «Простоквашино».

– Хочешь сказать, что дверь открывать не будешь? – ехидно осведомился Митрофаныч. – Тогда подойдем к сему моменту по-другому: откройте, гражданин, милиция! – зычно крикнул Сильнягин, что у стоявшей рядом Светланы даже зазвенело в ушах.

– Ну, чего разорался, старый черт! Всех соседей мне на ноги поднимешь! – раздраженно выругался хозяин поместья, распахивая калитку. – Нету уже давно твоей милиции – вышла вся! Полиция у нас теперь!

– А, – отмахнулся от его замечания Филимон Митрофаныч, – хрен редьки не слаще! Ну, здоров, Махмуд!

– И тебе не кашлять, гражданин начальник! – Ответом искушенного сидельца, отозвался появившийся в проеме крепкий, но слегка сгорбленный старик.

По его скуластому лицу с раскосыми глазами Светлана определила в нем азиата: то ли узбека, то ли таджика. Точнее определить девушка не смогла, да, собственно и не особо хотела.

– Чё приперси, Митрофаныч? – не особо уважительно буркнул азиат. – Только заснул…

– Так у тебя ж бессонница, Махмуд, – не обращая внимания на нарочитое запанибратское обращение к единственному представителю правоохранительных органов в этой дыре, спокойно произнес участковый, – сам же на днях жаловался.