– Что ж, теперь мы все связаны не только тесной дружбой, но и клятвой, – взял слово герцог Альбар. – Теперь пора приступить к обсуждению наших планов.

– По-моему, стоит взять корабли у наших друзей из Тихой Гавани, арендовать дирижабли у гоблинов, снарядить общее войско, отправиться на север и сразиться со злодеем, – под одобрительный рев своих подданных заявил Морин. – Уверен, наши северные собратья поддержат нас и поднимут восстание в тылу врага.

– При всем моем уважении к вам, король, – донесся из шара голос Надраниэль, – даже лучшие из наших кораблей с трудом могут пробиться через льды Ледовитого моря.

– А наши дирижабли, – вставил слово Лариндук, – крайне чувствительны к штормовым ветрам, столь частым на широтах, близких к полюсу. Мы потеряем много воинов прежде, чем достигнем Королевства северных гномов.

– Тогда нам стоит позволить Хикилаю и его приспешникам захватить земли варваров, создать там ряд плацдармов, а уже когда они переведут всю армию на наш континент, мы и ударим по ним объединенными силами, – высказал свое предложение принц Крум. – Думаю, наше войско при поддержке эльфов, магов, гномов и гоблинов способно справиться даже с неведомыми машинами, сооруженными северными гномами.

Все собравшиеся закивали головами, соглашаясь, что сей план вполне может оказаться успешным.

– Простите! – встала со своего трона Клео.

На нее тут же уставилось множество пар глаз. Как бы не распинались все расы в утверждениях о равенстве полов, но даже эльфы, владычицами которых нередко становились женщины, все же предпочитали полагаться на мужское мнение.

– План принца Крума несомненно хорошо, – волнуясь, произнесла девушка. – Но любой, даже самый отличный, план может провалиться. Не стоит ли нам одновременно направить часть сил и в другом направлении?

– В словах юной принцессы есть резон, – поддержал Клео Парандас. – Особенно учитывая наличие у Хикилая Кольца и Посоха. Но какое именно другое направление вы предлагаете, принцесса? – спросил он.

– Что мы знаем о нашем противнике? – Клео пошла вдоль стола, жестом велев Трилу оставаться на месте. – Что у него есть некие машины, созданные, по-видимому, плененными гномами. Что он использует эти машины для вылазок на земли варваров. Что варвары в панике бегут со своих земель. Но почему тогда Хикилай не захватит сразу эти территории? Почему он предпочитает отступить, а затем вернуться?

– Ваша дочь умна, герцог, – обратился к Альбару Барандиэль. – В самом деле, эта деталь весьма любопытна. И что же вы думаете по этому поводу, юная принцесса? – обратился правитель Лесной Обители к девушке.

– В том-то и дело, что я не знаю, что думать, – ответила Клео, делая упор на слове «знаю». – Нам неведом образ мыслей нашего врага, а вот он, полагаю, прекрасно понимает, чего следует от нас ждать.

– Ближе к делу, принцесса! – потер свою роскошную бороду Морин.

Девушка, успевшая уже совершить круг вокруг стола и вернуться к своему трону, прикрыла глаза, хорошо представляя, что последует за ее словами, и произнесла:

– Нам следует снарядить экспедицию в Проклятые земли!

Все-таки Клео недооценила всю полноту реакции на ее заявление. Все участники совета вскочили со своих мест и, перекрикивая друг друга, на разные лады стали вопить о недопустимости присутствия на важных встречах юных особ, мало представляющих, все последствия решений, раздающихся в их взбалмошных головах.

Шум при этом царил такой, что принцесса невольно подняла глаза к потолку, опасаясь, что он обрушится на их головы. Затем она перевела взгляд на отца в поисках поддержки, но и герцог взирал на нее с плохо скрываемым недовольством.