Населин незаметно мне моргнула и покладисто вышла из покоев.
Надо сказать, что комната была довольно большая. Стены сделаны из не обработанного серого камня со странным скрепляющим составом, серебристого цвета. Несколько невыразительных картин, немного оживляли обстановку. Большое окно, даже скорее просто квадрат от потолка до пола забранное в ячеистую раму с мутным стеклом. Несколько дверей, которые вели в другие помещения, пока еще не обследованные мною. Кровать деревянная, добротная даже с намеком на узоры по толстым столбам, они несли на себе перекладины с балдахином серого цвета.
- Миранда, — холодно посмотрел на меня отец Населин и получается отчим этого тела. Или опекун? Никогда не разбиралась в этих семейных хитросплетениях. – Как ты себя чувствуешь? Проверь?
- Тут же кивок головы в мою сторону колдуну.
Балохончатый стал проводить какие-то пассы руками, отчего его широкие рукава задрались, показывая еще больше татуировок на тонких руках. А потом начались чудеса.
В этот момент я уверилась до конца, что попала в другой мир, что я в чужом теле, что все вокруг не мой сон. Я увидала магию. Вокруг рук колдуна стала зарождаться некая субстанция, которая с каждым разом стала проявляться в странных иероглифах и непонятных закорючках. Я следила за всеми проявлениями и затаила дыхание, когда с рук колдуна сорвалась облачко и направилось ко мне. Мне не было страшно. Я наблюдала как облако влилось в мое тело, а колдун запрокинул голову что-то себе бормоча.
- Ну долго ты еще? - недовольно спросил отец Населин, — Твое бурчание мне неинтересно.
Колдун словно ждал, когда ему выскажут свое неудовольствие, и тут же упал на пол, тяжело дыша, словно прошел стометровку.
- Она получила дар, ларьери Ондарио, — сказал колдун, — сильный дар, я не смог его оценить, это что-то огромное, что мне не под силу.
- Огромное говоришь, — задумался ларьери Ондарио, потом посмотрел на меня, — ты должна мне рассказать, как все происходило.
- Я ничего не помню, — сказала я, раз уж начала говорить, что потеряла память, так и буду говорить. Думаю, новость, что в теле девчонки другая душа их не обрадует и не известно, как тут поступают с теми, кто занимает чужое тело.
- Что именно ты не помнишь? - лицо ларьери Ондарио стало напряжённым и заметно побледнело.
- Я ничего не помню ларьери Ондарио, — чего уж там, скрыть, что я полный профан во всем, я тоже навряд ли смогу.
А ведь как пел мне хранитель, магия, полеты… Я недовольно поморщилась.
- Выйди, — коротко сказал колдуну, ларьери.
Когда за балахончатым закрылась дверь, Ондарио подошел ко мне ближе, и в его глазах я увидела нездоровую заинтересованность.
- Скажи мне кто я, — попросил он.
- Ларьери Ондарио, — тут же послушно сказала я, желая, чтобы все это закончилось и мне дали осмотреться и подумать, что делать дальше.
- Ты ведь не забыла все, ты ничего не знаешь чужая душа, — сказал вдруг этот всевидящий.
Видимо, я не смогла сдержать свои эмоции, которые отразились на моем лице, отчего Ондарио уверился в своей догадке.
- Ну надо же, Надежда Риолена и вся моя, — оскалился этот нехороший господин в улыбке.
- Надежда Риолена, — удивленно посмотрела на ларьери.
- Тебе не о чем беспокоится чужая душа, — сказал Ондарио, — я сам женюсь на тебе, наши дети будут парить в небесах.
У ларьера даже глаза закатились от такой перспективы, а я нахмурилась. Это что еще за подстава. Я сама хотела парить в небесах и точно детей в ближайшем будущем не планировала.
Ему, конечно, я ничего не сказала.
- Я же ваша падчерица, — попыталась достучаться до этого мечтателя.