Отец Алексий с недовольным видом расхаживал у двери и сразу бросился к Асе, стоило ей только высунуть голову наружу. Девушка уже приготовилась к нападению и внутренне сжалась, ожидая упреков. Но вместо этого услышала приторно-сладкий голос, непривычный для священника.

– Ассоль, что этот молодой человек тебе рассказал?

– Ничего, вы постучались очень вовремя, – неожиданно резко ответила Ася и оторопела. Никогда прежде она не позволяла себе колкостей в адрес священника и теперь испугано смотрела на него глазами, заполняющимися слезами. – Отец Алексий, можно с вами поговорить? У меня столько противоречивых чувств. Я ощущаю, как меня разрывает на части, и я теряю истину. Помогите мне не заблудиться!

– Исповедуешься в воскресенье в Главном Храме. Ты ведь не забыла, что будет большой праздник Крещения? Все Пятиречье соберется.

– Но я хотела поговорить с вами лично. Там я не успею, да и не хочу. Вы же меня знаете с рождения и сможете помочь! Прошу! – Девушка готова была упасть перед священником на колени, лишь бы он выслушал.

Еще с утра этот день не сулил ничего ужасного, а к вечеру превратился в кавардак из мыслей, чувств и противоречий. Перед глазами Аси то и дело появлялся образ Артура с его самодовольной ухмылкой. И почему вообще очередной ученик так волнует ее? Его черные глаза с разбегающимися из уголков морщинками вытесняли из головы даже затуманенный взгляд Дэна, приходящего в себя после укола. Да еще эта Лахта с ее технологиями… Разве не слишком много для одного дня и одной бедной девчонки, искренне верующей во Спасителя?

– Ася! – прервал ее всхлипы и мольбы отец Алексий. – Просто следуй законам Спасителя, и он решит твою судьбу. Еще одна исповедь тебе не поможет – ты слишком глубоко увязла во грехе в тот момент, когда сделала первый вздох.

С этими словами он удалился к костру, куда уже начинали подтягиваться люди. Но почему? Почему он так жесток и бескомпромиссен? Чем же Ася провинилась в этот раз?

Вечерний костер ритуальными корнями уходил в далекое прошлое, когда растерянные люди только сбивались в стаи в поисках поддержки и тепла. Они грелись, готовили пищу и разговаривали, чтобы не забывать, кем являются. Еще тогда возникла традиция не говорить о бытовых трудностях, неурожае и болезнях, а обсуждать литературу, религию, искусство. Все то, что позволяло отвлечься от ужасающих реалий, тогда казавшихся невозможными, свалившимися на голову потерянных людей слишком неожиданно и жестоко. Но со временем костру стали придавать значение добровольной исповеди, когда каждый мог поделиться, рассказать историю и получить теплый ответ. У костра нельзя было ругать или осуждать, и каждого обязательно дослушивали до конца. Ася нередко пересказывала детям истории из Новейшего Завета, которые сама любила больше всего, или книги, которые знала почти наизусть. Они благодарно слушали и делились своими идеями, часто более мудрыми, чем у взрослых. А их родители просто млели от тепла огня, вытянув перепачканные землей ноги и распрямляя усталые спины. Для молодежи костер становился скорее редкой повинностью – молодожены предпочитали проводить вечера дома, когда старшее поколение уходило погреться у огня. И только подростки, завтрашние женихи и невесты использовали это время для заигрывающих взглядов, исподлобья брошенных друг на друга, и случайных прикосновений, пока не видит священник и родители.

Сегодня на костер придет Дэн, которого пригласил сам отец Алексий. Конечно, он станет настоящим открытием, и дети будут гроздями висеть на нем, выпрашивая все новые истории. А незамужние девушки заигрывать, чтобы иметь возможность воочию увидеть загадочную Лахту. Им и в голову не придет, что первый же шаг внутрь развитого мира технологий принесет им смерть. А Асе – нет.