– А может, и пойду. И вы все будете этому только рады. Потому что буду прикрывать ваши жопы, когда потребуется. Надо как-то приспосабливаться, – сказал Крис. – Алло, это мой дружище и помощник полиции Крис? Я тут вломил одному. Разбил ему рожу, а он пожаловался полицейским. Прикрой мою жопу, пожалуйста, – удачно спародировал Крис здоровяка Эла, затем махнул рукой в его сторону, изобразил что-то вроде вялого разочарования, молча поднялся и подошёл к бармену Ричарду.

– Рич, я знаю, в глубине души ты на моей стороне. Плесни мне ещё пива.

В ответ Ричард ухмыльнулся и, не сказав ни слова, окинул взглядом толпу.

– Так, ты нашего Ричарда не тронь! А то придётся тебе всех нас угощать пивом, дружище Крис, – сказал Эл, и все присутствующие, включая самого Криса, громко засмеялись.

– Я просто хочу сказать…

– Ты просто пей и помолчи, мы хоть отдохнём немного, – с улыбкой произнёс Шон, и толпа снова захохотала. – Ты и сам так не думаешь, тебе лишь бы поспорить.

– Скажи мне, дорогой друг, а не жил ли я вместе с тобой в вонючем общежитии, в которое нас поселили после училища? В Надежде нам хотя бы выдали дом. Дом каждому несовершенному! Помню, как ходили в закостеневшей от бесконечной носки одежде, потому что негде было постираться. И сейчас мы сидим в баре у Ричарда, а не гниём в деревянном сарае, – сказал Крис, и после этого все остальные начали стучать по столу и топать ногами.

– Мы сидим в самом лучшем баре во всей Надежде! – громко сказал здоровяк и поднял бокал в сторону бармена.

– Спасибо, конечно, но бесплатного пива вы от меня не дождётесь! Знаю я ваши хитрости, – с улыбкой произнёс Ричард, и Эл виновато опустился на своё место. Все захихикали.

– Вообще-то, я хотел поговорить о ферме. Если бы нам дали право голосовать, как бы вы отнеслись к поеданию человечины? – спросил Крис. Речь его уже была слегка заторможена.

– Я полностью за, брат, – промолвил Шон и с видом знатока кивнул, – даже не представляю, чем бы нас кормили эти ублюдки совершенные.

– А вы слышали, что в школах совершенных теперь есть дисциплина, которая называется «Правила поведения с несовершенными»? – выкрикнул кто-то из зала, но ответа он не дождался.

Друзья в баре были слишком увлечены беседой, чтобы обратить внимание на шум за дверью. К тому же выпитый алкоголь притупил чувство осторожности. Дверь со скрипом открылась, и в бар вошли двое полицейских. Пластиковые козырьки их головных уборов блестели, тёмно-синяя выглаженная форма наводила страх, чёрные кожаные туфли угрожающе стучали каблуком при каждом шаге. По их недовольному виду было ясно, что они подслушали разговор. За такое сквернословие в адрес Новой расы наказанием была смерть. Полицейские сели за столик вместе с Шоном на единственные два свободных места в баре.

– Пива нам, – грубо произнёс офицер, и Ричард, наигранно улыбаясь в ответ, принялся разливать пиво по бокалам. Затем торопливо поднёс их нежданным гостям. В зале бесконечные разговоры и беззаботный смех стихли. Шон испуганно уставился в одну точку, опустив глаза вниз. Один из полицейских, после того как взял бокал, демонстративно уронил его на пол. Бокал разбился, и Ричард, не зная, что делать дальше, застыл на месте как вкопанный.

– Вытри, – грубо сказал патрульный, с улыбкой поглядывая на напарника.

Бармен ушёл и через секунду вернулся с веником, совком и тряпкой. Он смёл осколки в совок и встал на колени, чтобы вытереть пиво, затёкшее под стол.

– Заодно протри мне сапоги, – полицейский, немного привстав, сильно наступил на руку Ричарду, послышался хруст, от которого Шона немного передёрнуло, и патрульные дико захохотали. Бармен дрожащей рукой вытер мокрый пол и, едва дотронувшись тряпкой до ботинка, услышал крик полицейского: