Я воевал, чтоб наш юнец
Красавец был и молодец».
В мозги мои вселился Бог.
Прослушав этот диалог,
Я стал немного понимать,
Что для ребёнка значит мать.
И вылез я из-под кровати:
«Прости, папаня, Христа ради,
Ведь ты у нас войны герой,
Неважно, что совсем хромой.
Родители твои святые
На жизнь тебя благословили,
На фронте, пап, ты смелым слыл,
Никто про это не забыл.
Отцовский глаз слезу родил:
«Сынок, меня ты огорчил.
За вас я кровь свою пролил,
Чтоб ты, сынок, счастливым был».
Отбыл я наказанья срок,
Пришёл на первый свой урок,
В класс я к ребятам захожу,
И к первой парте подхожу.
Учитель смотрит на меня:
«Садись подальше у окна,
Меня ты сильно оскорбил,
Ведь мой отец в ЧК служил.
Он многих ваших посадил,
Кого-то просто пристрелил,
Врагов народа не жалел,
И очень рано заболел».
«Огонь всю душу выжигал,
Господь его и наказал», —
Сказал, не разомкнув уста,
Я, грустно глядя в небеса.
«Теперь уже вы октябрята,
Вы все примерные ребята.
Со звездочки, что так горит,
Ильич, ваш дедушка, глядит».
Меня не взяли в октябрята,
Не все – примерные ребята!
Звездой меня не наградили,
И с первой парты попросили.
Учитель дальше продолжает,
Матроса Сашу вспоминает
И тот проклятый гололёд,
Что откатил его на дот.
Учитель Зою вспоминает,
Что заживо коней сжигает,
Убитый горем наш народ,
Ведет её на эшафот.
Он вспомнил, что молодогвардейцы,
Как настоящие индейцы,
На почте ночью втихомолку,
Открыли не свою посылку.
Курили немцев табачок,
Цигарку завернув в стручок,
Посылка дорого им встала,
Индейцев поутру не стало.
«Ты, – говорит учитель мой, —
Не знаешь Родины родной,
Не знаешь ты своих вождей,
Что в светлый путь ведут людей.
Не знаешь ты звезды с Володей,
Что выдали всем на заводе,
Завод – «Заветы Ильича»,
Звезда – кусочек кумача.
Кумач, наш стяг, висит в Кремле,
Пропитан кровью всех людей,
Всех россиян, что расстреляли,
Без времени земле предали».
Учитель что-то вновь сказал,
Но тут звонок его прервал.
Урок окончен. Перемена.
С учителем опять проблема.
«Останься, – говорит он мне, —
Поговорим наедине,
Ребята не должны нас слушать,
Пусть яблоки идут все кушать».
Остался я, стою напротив,
Поговорить совсем не против,
Дышу учителю в пупок,
И с нетерпеньем жду звонок.
Учитель сверху произнёс
Всего один простой вопрос:
«Ты всё зовешь и славишь Бога,
К Кресту ведёт его дорога.
А где тот Крест, где амулет,
Людей счастливых всех завет?».
Подняв глаза свои на свет,
Учителю шепчу в ответ:
«Любовь и Вера наш завет,
Распятье Бога амулет,
Все люди есть творенье Бога,
А Крест с распятьем их дорога.
Дорога эта, не секрет,
Ведёт туда, где амулет,
Людей дорога в Храм лежит», —
Я слышу, что звонок звенит.
Учитель тихо говорит:
«Не знаю, что и где лежит,
Я вот всю жизнь свою учу,
Но многое понять хочу».
Врагов он вспомнил и врачей,
Негодных никуда людей,
Художников-авангардистов,
Не то поющих нам артистов.
Он вспомнил красный уголок,
Атеистический кружок,
Писателей с кривым пером,
Короче, в общем, ни о чём.
Седьмое вспомнил ноября,
Красивый день календаря,
Когда толпою весь народ
На демонстрацию идёт.
Учитель ладно говорит,
И взор свой на меня косит,
Он громко больше не кричит,
Душа его о нас болит.
Урок начался. Тут как раз
Вернулись октябрята в класс.
Учитель вдруг им говорит:
«Какой красивый храм стоит!».
Ученики насторожились,
За дневники свои схватились:
Какой красивый? Что за храм?
В окне мы видим старый хлам.
Весь перекошен, весь помят,
А на дверях табличка «Склад».
Где красоту он увидал?
Наверно, чёрт его достал!
Учителя вдруг понесло,
Велел всем встать, смотреть в окно.
«Вон люди по́ полю гуляют,
И Бога с храмом прославляют.
Какой над ним красивый Крест!
Весь в золоте осенний лес,
Трезвон колоколов стоит,