Да что толку об этом вспоминать?! Все уже случилось! Теперь надо думать о том, как из этого «случилось» выбираться.

– Послушай меня. Мне… мне очень жаль, что так все произошло… на свадьбе твоего отца.

– Все в порядке! – снова торопливо отозвалась Милана. Она смотрела на него по-прежнему широко раскрытыми глазами. Прямо в лицо. Такое впечатление, что прямо в душу.

– Нет, не в порядке! – резко произнёс Марат. – То, что случилось – неправильно. И этого не должно повториться.

Она отшатнулась. Словно Марат ее ударил. Он увидел, как сжались, сминая, ее пальцы на картоне одноразового стаканчика.

– Ты… ты жалеешь о том, что случилось?

– Да.

– Но почему?! – практически выкрикнула она. Ну вот. Мы встали на стартовую точку, откуда Марат должен все ей точно и понятно объяснить. Только отчего же так тошно?

– Милана, мы с тобой… просто совершили ошибку. Конечно, я в ней виноват больше, чем ты. – Марат кашлянул, но упрямо продолжил: – Потому что я старше, и у меня больше жизненного опыта. Мы не должны больше ее повторять. Мы с тобой очень разные люди. У тебя и у меня разные пути в жизни.

– И какие же? – поразительно спокойно отозвалась она. А ведь только что кричала.

Марат едва заметно вздохнул. Он не понимал, почему ему так тяжело дается этот разговор. Каждое слово. Ведь он хотел ей все объяснить. Он должен ей все объяснить – ради своей семьи, в первую очередь!

– Мне тридцать, у меня семья: жена и две детей. Тебе восемнадцать, и у тебя вся жизнь впереди. Ты получишь прекрасное образование, встретишь подходящего тебе по статусу парня.

– Подходящего – это какого?

– Ты – дочь Антона Балашова. Наследница вашего семейного дела. Ты – девушка совсем другого социального статуса, нежели я. И рядом с тобой должен быть мужчина твоего круга.

– Это кто так решил?

– Так правильно, Милана, – Марат старался, чтобы голос его теперь звучал мягко. Он достаточно надавил на девушку, теперь надо ослабить хватку.

– А ты? Что будешь делать ты?

– А я пойду своей дорогой.

Марат не стал говорить, что, скорее всего, эта дорога разойдется с семейством Балашовых. После всего произошедшего ему надо уходить из агрохолдинга «Балашовский». Да, Марат долго и настойчиво добивался этой должности. И он слишком мало времени ее занимал, чтобы объяснить внятно свое скоропалительное решение уволиться. Но Марат что-нибудь придумает.

– А если я этого не хочу? – в голосе Миланы вдруг появилась резкость. – Если я не хочу, чтобы у меня было «как правильно»? Если я не хочу парня своего круга? Если я… если я хочу тебя?

Марат закашлялся. Однако. «Я хочу тебя». Ему это говорит восемнадцатилетняя соплехвостка. И ведь она сейчас не в сексуальном контексте это говорит. Нет. Она имеет в виду что-то более весомое, чем просто секс.

Да как же он так вляпаться-то умудрился…

– Послушай, Милана… – Марат никак не мог решить, как говорить сейчас – пока еще мягко или, наоборот, включить резкость. Но решил, что резкость для Миланы Балашовой – зверь неизвестный, и как она отреагирует – непонятно. Девочка явно привыкла, чтобы ей в попу дули. Ладно. Подуем. Слегка. – Ты же очень умная девушка. И ты не можешь не понимать, что это просто… просто мимолетное увлечение. Ну… девичий каприз. У тебя впереди своя жизнь. Уверен, интересная, увлекательная, яркая. А я… я скучный женатый мужчина с двумя детьми. Зачем я тебе? Ты достойна лучшего.

Конечно, когда Марат произносил эти слова, он едва зубами не скрипнул. Все же дуть в попу капризным малолеткам – не его конек.

– Значит… – медленно произнесла Милана. – Ты считаешь, что ты для меня – просто каприз?