Легко распознать жестокое обращение с ребенком, когда ему наносится физическая травма, но не менее травматичной иногда является словесная обида, которая, как правило, остается безнаказанной.

Однажды вечером Илана и ее дети сидели в комнате своих хозяев. Илана чинила одежду, Виктор делал домашнее задание, а Давид рассматривал картинки в популярной детской книжке Корнея Чуковского. Вдруг дверь распахнулась, и в проеме появились Самуил и Мелмен с сияющими от радости лицами.

«Мы победили, мы победили! Ура! – громко закричал Самуил. – Через три недели мы будем жить в нашем собственном доме. Об этом я узнал в суде. Янкель, Маня, Паскаль и еще два человека стали свидетелями того, что этот дом до войны был нашим. Однако самым важным оказалось то, что в сохранившихся архивах нашлось четкое подтверждение того, что прежде это была наша собственность. Поэтому судья решил, что мы являемся законными владельцами. Спасибо, дорогие хозяева, за все, что вы для нас сделали».

Вскоре капитан КГБ и его жена освободили жилплощадь, и мечта Ламмов сбылась, дом снова принадлежал им.

Детский сад, который посещал Давид, находился в одноэтажном здании. Давиду нравилось ходить в детский сад, потому что там всегда было чем заняться, но еще более привлекала его хорошая еда. Будучи ребенком войны, он никогда не отказывался от добавки, а если кто-то из детей в группе предлагал ему то, что не хотел есть, он редко отказывался.

Давид принадлежал к категории тех, кого постоянно преследует чувство вины. Иногда это приводило к нежелательным результатам.

В один прекрасный летний день Давид вернулся домой из детского сада и играл на заднем дворе. Затем он заметил, что к ним во двор вошла воспитательница из детского сада. Когда она увидела Давида, то попросила позвать маму.

«Возьмите, пожалуйста, своего сына и отведите обратно в детский сад», – вежливо попросила воспитательница маму Давида, когда та вышла из дома.

«Зачем мы должны туда возвращаться?» – спросила Илана. «Кто-то взял чужую детскую панамку, и теперь воспитатели пытаются выяснить, кто это сделал, вот почему».

«Но я не брал ничьей панамки», – вмешался Давид.

«Хорошо, вот ты и скажешь это всем, когда мы придем в детский сад», – ответила воспитательница.

Илана надела пиджак, и все они отправились в детское учреждение.

Естественно, Давид понятия не имел о том, кто мог взять панамку и как вообще она выглядела, однако по дороге в детский сад он продолжал твердить, что не брал ничьей панамки. Чтобы доказать свою невиновность, он показал на свою панамку и добавил, что ему достаточно одной.

В конце концов, воспитательница, простая женщина, сказала Илане, что ее сын, вероятно, действительно украл панамку, если до сих пор не прекратил оправдываться.

К тому времени, когда Давид появился в детском саду, потерянная панамка уже была найдена.

После того, как в его жизни произошло много подобных случаев, Давид стал сознательно воздерживаться от отрицания несуществующей вины.

В этом детском саду Давид впервые встретился со смертью. Недалеко от детского сада в городском парке была снежная горка, зимой воспитатели приводили туда детей покататься на санках.

На горку дети поднимались парами, взявшись за руки. В паре с Давидом была Таня – девочка, которая за обедом также всегда сидела рядом с ним. Эта веселая девочка развлекала всех вокруг. У Давида сложились с ней особые отношения, потому что ей не нравился компот из сухофруктов, и она им всегда делилась с ним. Пережив во время войны длительный голод, Давид всю оставшуюся жизнь отличался здоровым аппетитом.