В пятом классе меня отвели на прослушивание в школьный фольклорный ансамбль. До сих пор не знаю почему, но так решила мой классный руководитель, добрейшей души человек, Эльвира Яковлевна. Видимо, она что-то во мне увидела и направила в сторону моей судьбы. В актовом зале, который стал домом родным на все последующие школьные годы, я познакомился со своими первыми учителями в творчестве.
Встретила меня светловолосая улыбчивая женщина, но я в ней сразу почувствовал характер, стержень, она была требовательной и в тоже время доброй. Около сцены кто-то, тихонько перебирая клавишами на баяне, наигрывал незнакомую мне мелодию. Подойдя поближе, я увидел человека с белыми, от седины, волосами и бесконечно теплыми глазами. Прекрасная пара, Мезенцевы Петр Николаевич и Лариса Дмитриевна. Сколько любви, сил, заботы и таланта они отдали детям за годы работы, сложно представить и невозможно переоценить.
Петр Николаевич попросил меня воспроизвести за ним какую-то простую мелодию. Он сыграл на баяне, я воспроизвел голосом, и так несколько раз. Спустя пару недель, я уже пел на сцене, с трясущимися от страха ногами, песню «Мама, милая мама». Мама, конечно, была в зрительном зале и плакала, очень хочется верить, что от счастья, а не от того, как я пел. Это было началом моего большого, увлекательного, творческого пути.
Семья
Поднявшись на третий этаж, я позвонил в дверь квартиры, за которой тут же раздался шум открывающегося замка и голоса:
– Никита… Никитушка, – схватившись за сердце, уже начиная плакать, встречала моя любимая Бабушка. Она расцеловала меня почти с ног до головы, крепко обняла и не отпускала. – Как же ты там… Один… Милый мой, родной, – причитала она, и слезы градом лились из ее глаз.
– Все хорошо, Бабушка, я приехал, все хорошо, – улыбаясь, отвечал, а самому было не по себе… За что ей достался такой непоседливый внук?
Она для меня была не просто Бабушкой, она была моим лучшим другом, моей второй Мамой. Каждое лето проводя в деревне, мы с ней вместе сажали, поливали и собирали урожай. Первые несколько дней моего приезда к ней я просто слушал её и слушал, за год у Бабушки накапливалось столько эмоций и впечатлений, которыми она хотела со мной поделиться.
– Ой, Никитушка, – смеялась она, – и смех и грех… Стал тут ко мне в женихи набиваться дед Калашников… Ой, – заливалась она со смеху, – говорит: «Катя, ты одна и я один. Давай жить вместе. Мужик я мастеровой…», – еще пуще смеялась она, а потом вдруг делалась такой серьезной. – А мне, Никитушка, никого не надо, кроме дедушки твоего, – со слезами говорила она. – Вот, лежит он там… Ждет меня…
Я успокаивал мои милую Бабушку, рассказывал о своих делах, и уже через минуту мы вместе хохотали. Когда я уехал в Америку, Бабушка продала дом в деревне и перебралась в поселок. Одной такое большое хозяйство тянуть уже было не под силу. Я, когда узнал об этом, очень расстроился, ведь это было наше родовое гнездо, в котором выросло не одно поколение, там прошло и мое детство, но так, видно, было угодно Богу.
Тут же и моя любимая Мамочка подошла, крепко обняла и поцеловала:
– Мой сыночек…
И мой любимый Брат:
– Вот и приехал мой братик…
И Папа, со слезами на глазах:
– Ну, здравствуй, сын…
И тетушки, дядюшки, все, кто был там, обрушили свою радость на меня. Кто-то выкрикнул: «Возвращение блудного сына!», и все засмеялись. На душе было хорошо. Вот она, сила семьи, тебя любят, тебя ждут, тебе всегда рады, тебе всегда готовы помочь. Я не особо это умел ценить, а в повседневной суете большинство из нас об этом вообще забывает, а, между тем, в семье сила, в ней всё закладывается, вся наша будущая взрослая жизнь.