А на пивном заводе во время экскурсии, естественно, пили пиво, очень, кстати, вкусное. На Кипре из местных сортов только два: Keo и Carlsberg, Keo – сорт местный, а Carlsberg – производится по лицензии. Так вот, местный сорт Keo мне понравился гораздо больше. На заводе я купил упаковку пива в банках и желтую бейсболку с надписью Keo, которая до сих пор у меня висит на даче и напоминает мне об этой поездке. Сейчас, наверное, смешно читать, что человек прёт из заграницы ящик пива, но тогда у нас в стране и Жигулевского- то было не купить, а тут – пиво в банках!

Время быстро пролетело. Наступил час прощального банкета. Чего пили-ели не помню, наверное, как всегда, много и вкусно, но после банкета кое-кто из наших полез в море купаться. Месяц январь, вода градусов 15–16, не ледяная, конечно, но и не теплая. Но наши люди с криками: «Мы, что, не из Сибири?» – прыгали в воду, чем несказанно удивляли всех окружающих.

Худо-бедно за эти две недели мы с приятелем стали в группе «авторитетами» и начали неформально общаться с нашими лекторами, завели с ними бизнес-контакты. К концу нашего пребывания на Кипре мы зарегистрировали себе по офшорной компании и открыли счета в Барклай-банке, в общем, сделали максимум возможного во время этой поездки, и она на несколько лет определит все мои бизнес-проекты. В общем, Кипр меня как-то засосал, и все последующие успехи и неудачи, так или иначе, будут связаны с Кипром.

15.04.2012

Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и мойкипрский период в бизнесе тоже закончился и причёмочень драматически. Об этом и будет мой рассказ.

Я к 1993 году отстроил довольно серьёзный бизнес по оптовой продаже продуктов питания с Кипра и Греции: алкоголь, соки, напитки, цитрусовые, оливковое масло и прочее. Моим основным поставщиком с Кипра была фирма LOEL, производитель вин, соков и других безалкогольных напитков. Все их товары я реализовывал через свою компанию, и в какой-то момент они мне предложили свою продукцию поставлять на условиях товарного кредита, но при этом хотели делать это через вновь созданную совместную компанию. Я согласился. К тому же импорт соков и прочих безалкогольных напитков должен был скоро закончиться – все производители планировали открывать свое производство в России. Планировали и мы с киприотами, тем более у них опыт производства был очень серьезный, и можно было рассчитывать на дешевые кредиты западных банков.

Это было моей стратегической ошибкой. Некое опасение потерять контроль за бизнесом пересилило желание резко увеличить объемы поставок за счет товарного кредита и открыть свое производство соков в России. В процессе работы с ними мы создали совместную фирму, где у них был контрольный пакет, и все товары стали прогонять через неё. Для контроля за всем процессом реализации товара и перечисления денег поставщику киприоты посадили своего менеджера Бамбоса в мой офис. Он потихоньку прибрал к своим рукам всю сбытовую сеть, логистику и процесс конвертации валюты.

Всё это мне совсем перестало нравиться, но что-либо поделать с ситуацией я уже не мог. Фирму мы зарегистрировали осенью 1993 года, и уже к лету следующего мне стало ясно, что в ближайшее время мои партнеры-киприоты меня кинут. Меня потихоньку «отжали» от всех дел и решений, подняли отпускные цены на товары таким образом, что наша компания работала с нулевой рентабельностью, а вся прибыль, естественно, оставалась у производителя на Кипре. Как я логически просчитал, следующим шагом было бы открытие новой, 100 % кипрской фирмы и перевод туда всего бизнеса, а мы бы остались с пустой компанией.