Третий и четвертый курсы ознаменовались тем, что нам стало учиться чуть полегче, чем прежде. Информация также шла плотным потоком, но немного изменилось к нам отношение со стороны преподавателей. Если раньше экзаменатор придирался к малейшим недочетам в ответе, то теперь некоторые из них могли выйти кофейку попить, пока мы готовились к ответу. Естественно, что мы пользовались моментом, и искали необходимую информацию. И пропуски лекций или практических занятий, особенно если причиной была рабочая смена, не был «тяжким грехом». Проще было договориться с преподавателем о дате и времени отработочного занятия. Это было своего рода глотком воздуха перед пятым и шестым курсами, поскольку там мы окончательно выбирали свою специализацию, а оба они и пятый и шестой курсы, как раз и были направлены на подготовку по выбранной специальности. Но это еще будет.

Даже не смотря на продолжающийся вал информации в университете, на работу, я как-то привык к этому бешеному ритму. Я ухитрялся выкроить время сходить почитать в библиотеку, выбраться в спортзал и поработать на тренажерах или потренироваться в зале единоборств. Посидеть в недорогой кофейне и поболтать с близким другом. Летом даже получалось выбраться с палаткой на природу. Одним словом, человек такое создание, что привыкает ко всему.

Как я уже говорил, сейчас шел четвертый курс, надо мной нависли тяжелые экзамены. Я не знал, за что хвататься. Фармацевтическая химия, фармакогнозия, фитохимия, заводская технология лекарственных средств, фармакология, экономика и управление. Без всего этого специалист не может считаться специалистом. Они были включены в обязательные дисциплины. А поскольку я уже примерно представлял себе, куда я хочу направиться после окончания учебы – изучать их приходилось досконально. Это не говоря уже о том, что без именно досконального изучения, экзамен по данным предметам не пройти. Объем материала к изучению на них давали не просто огромный, а огромный в кубе.

Вот и сейчас, утром, спешно заглатывая на ходу, кофе и бутерброды, я готовился к сегодняшним практическим занятиям, прекрасно понимая, что всего этого может быть недостаточно, а итоговый тест в конце занятия, скорее всего, придется переписывать. И к этой переписке я буду готовиться уже вечером на работе, между мытьем машин. А еще подготовка к завтрашним занятиям, и когда-то надо писать курсовую работу по фармакологии. Скорее всего, утром на пару лекций не иду, а пойду в библиотеку готовиться. Конспект попрошу у друга.

Взяв, на «ход ноги» яблоко, я схватил рюкзак с учебными материалами, перекусом и выскочил за дверь. Начался мой обычный день.

*****

Он проснулся совершенно разбитым, как будто и не спал вовсе: сказалось запредельное напряжение прошедшего дня. Давно рассвело, хотя из-за того, что лес был широколиственный, в чаще царил полумрак. Все тело ломило, голова гудела, ноги и руки отказывались двигаться. С трудом разлепив веки, Морис прислушался. Где-то вдалеке слышались очереди из крупнокалиберного пулемета. С затянутого низкими свинцовыми тучами неба донесся гул авиации. Непонятно только чьей – НАТО-вской или югославской. Но что успокаивало – вроде как не было близких звуков погони. Значит, в запасе есть немного времени. Он заставил себя подняться из полулежачего положения, и, сжав зубы от боли, начал растирать затекшие мышцы. Отвинтил крышку фляги, сделал глоток. Вдалеке послышались гомон птицы и шумное хлопанье крыльев. Сердце пошло тяжелыми толчками, Морис прислушался. Хруст веток вдалеке уже не мог быть простой случайностью. Тот или те, кто забрались сюда вряд ли сделали это случайно. А если неслучайно – скорее всего, они тут по его душу. Превозмогая боль, он начал потихоньку выбираться из овражка, при этом стараясь не шуметь. С вершины холма, прячась за кустарником, он оглянулся, посмотрел в небольшой бинокль, и его как током ударило. Хорваты, с такими знакомыми по вчерашнему дню шевронами с «шаховницами», наемники без знаков различия и всего в трехстах метрах от того оврага, где он только что был. Идут цепью с интервалом метров десять – пятнадцать, осматривают каждый куст и яму. Ищут. Страх подстегнул его с новой силой, и он побежал. Кусты предательски хрустнули, и ему вслед прозвучала автоматная очередь. Затем раздались еще несколько выстрелов, пули с визгом засвистели между деревьев, вырывая из них щепки, выбивая пыль и крошево, срезая тонкие ветви. Морис бежал, на очередном холме он на секунду остановился, развернулся и выпустил короткую очередь в сторону преследователей. Через сто метров, еще раз. Пусть они знают, что дичь тоже огрызается. Плотность огня не была большой, короткие очереди и одиночные выстрелы, и все с большой дистанции. Он бежал и бежал, ему уже было все равно куда, главное стряхнуть, оторваться от преследователей.