Недурно дура пошутила, главное, вовремя.

– Вот так вот, да? – менты набычились. – Документики ваши можно?

Неожиданно для меня Лиля вытащила паспорт и протянула стражу спокойствия. Тот принялся его листать в поисках данных о прописке. Должно быть, что-то нашел.

– Так, Леха, записывай, – буркнул мент.

У меня самого от ржачки подкосились ноги, и я захохотал, как полный кретин. Черт возьми, с облёванной головой и нанюханной в хлам бабой лежу бухой в снегу около принесенной из дома лестницы и разговариваю с ментами. Вот она, здоровая доля абсурда!

– В отделение пройдемте. – Черт, только этого не хватало.

Я посмотрел наверх. Любопытные хавальники свешивались с подоконника.

– Мне в душ надо, неужели не видно? Вон тех ублюдков пошерстите, чего они пялятся? Может, у них мешок кокса?

Через секунду окно моей квартиры было плотно закрыто. В принципе, я был спокоен. Во-первых, у них сейчас нет ни ордера, ни вызова, а во-вторых, поверить человеку с блевотиной на голове – значило бы упасть в своих глазах. Пробубнив что-то типа «за собой лучше следи» менты скрылись, решив не связываться с «облёванным человеком».

Я предвкушал перекошенные от страха рожи у меня дома.

Минут через пять мне удалось затащить Лилю на третий этаж. Меня уже ждали.

– Ты что, совсем припух? – Стомп был белый, словно полотно.

– А что? – я – наглый ублюдок, если меня достать.

– Ты че им про кокс впаривал?

– Отвянь, я им правду сказал. Ментам надо правду говорить, в школе это проходили. Что, обоссались уже?

Странно, на лестнице стояли только Стомп и Кэп. Я нашел этому объяснение, войдя в комнату. На полу розовые подруги с Бэксом устроили маленькую оргию. Было совершенно очевидно, что в этой куче-мале кто-то кому-то делает минет, но если кому – еще можно было понять, то кто – бесполезно.

Я бросил отключившуюся Лилю на диван.

Меня неожиданно стремануло отсутствие Факера и Марины. Ублюдки Стомп и Кэп смотрели на меня как-то странно. Я рванул к ванной. Заперта.

– Откройте, блядь!

– Чего надо? – точно, Факер.

– Открой, сука!

– Подожди.

– Да я убью тебя нах, а если ты думаешь, что я шучу, то выходи, и поржем вместе! Убью, ублюдок!

Должно быть, тембр моего голоса повлиял на его усратые в хлам мозги, потому что замок щелкнул и дверь приоткрылась.

– Чего такое?

– А ты угадай!

– Я тут никого не насилую.

– Вали отсюда.

– Никуда он не пойдет, – в проеме показалась растрепанная Маринка.

– Иди, ладно? – я посмотрел Факеру в глаза, и он кивнул.

Хлопнув меня по плечу, он направился в комнату. Я вошел в этот храм любви и закрыл дверь.

– В чем дело? – Я пытался посмотреть ей в глаза, но она упорно пялилась в стену.

– Ни в чем.

– То есть как?

– Так.

– А что ты с Факером делала?

– Ты сам на баб глазеешь все время! На лесбиянок этих, на эту сучку, что на дереве висела! Думаешь, не вижу? Мне тоже можно!

Яркий пример типичной женской логики.

– Блин, Марина…

– Отвали, ладно? Иди к девочкам.

– Марина!

Она обняла меня за шею и придвинула мое лицо к своему.

– Пошел вон!

От нее сильно несло алкоголем.

И я пошел. Вытряс на зеркало все, что оставалось в кульке, вынул из кошелька новую десятку. Зажав ее пальцами, провел по середине купюры ногтем так, что она сама начала сворачиваться в трубочку, сложил пылесос и вдул две здоровенные дорожки. Стомп и Кэп просто одурели от моей ловкости. Дебют удался.

То ли от нервов, то ли от водки, может от двух дорог, но в голове мгновенно образовался какой-то туман, я сел в кресло и прикрыл глаза. Безразличие накрыло меня своей успокаивающей волной. Я слишком устал. Это все было понарошку, наверняка завтра все будет совсем иначе, да… все будет хорошо, обязательно будет…