– Папа, нет, первый мой, – Лилит хватала оладьи из рук отца.

– А где мой? – Спрашивал Альберт, надувая губы.

– Твой последный.

– Почему ей всегда первый, а мне последный?

– Потому что, милый, последный всегда самый толстый.

Смех наполнял дом и согревал, как костер. Давно Лилит не чувствовала теплоты в своем доме. Она подумала, что все это не наяву, но глаза видели то, что было. Она протерла глаза, чтобы отогнать сомнения. Но Софья на кухне и правда готовила завтрак.

– Мам?

– Я думала над твоими словами и поняла, что жизнь продолжается.

–  Я рада, что ты так думаешь.

– Только ради тебя с Альбертом. У меня больше ничего нет на этом свете.

– У меня тоже только ты и Альберт. А у Альберта я и ты. Мы есть друг у друга, и это прекрасно.

– Но ты молода и скоро встретишь человека, который сделает тебя счастливой. А я…

– Мам, я и так счастлива с тобой и братом. Почему всем кажется, что для счастья нужен незнакомый мужчина?

– Вот встретишь его, тогда и поговорим. Я тоже когда-то думала, что любовь придумали цветочники, чтобы продавать свои цветы.

– В ваши времена, может быть, но сейчас другой век. Женщина может обойтись и без мужчины. Вот я например… – она почувствовала пустоту в животе, а перед глазами появились глаза Чарльза, – нет для счастья мне хватает того, что у меня есть сейчас.

– Иди, разбуди брата, я сделаю вам еще оладий.

Лилит поднялась к брату. Впервые за долгое время она чувствовала себя счастливой. Груз с плеч как рукой сняли. Лилит стала ходить увереннее, даже осанка поменялась.

– Альберт, мама встала с пастели, она готовит нам завтрак.

– Не может быть, – Альберт открыл глаза и присел в постели. – Ты начиталась книг?

– Говорю тебе она здорова. Пойдем.

Лилит остановилась. Ее привлек отрезок из газеты на столе. Интересно, работает мозг человека. Он начинает замечать вещи, только тогда, когда они нам интересны.

– Что это?

– Отрывок из колонки ‘Из Ада’. Его пишет Чарльз Моррисон. Ты должна его знать он брат твоего шефа.

– Он мне не шеф. Можно я возьму?

– Бери, там еще есть, если тебе интересно.

‘’ Как верный слуга народа, я клянусь держать своих читателей в курсе этого мрачного дела до самого его завершения. Итак, вот что мне удалось выяснить о жестоком убийстве на берегах Темзы. Уверен, эти сведения станут неприятным сюрпризом для Скотленд-Ярда. Да простит меня детектив Тайлер Уилсон, но в одиночку ему не справиться. Эта статья – мой вклад в расследование, надежда на то, что Скотленд-Ярд сдвинется с мертвой точки. Женщина в черном видела, как мужчина с окровавленным ножом бросил его в темные воды Темзы, и услышала, как он произнес имя женщины. Тишина ночи была нарушена лишь плеском волн, и эхо имени, искаженное течением реки, донеслось до нее обрывками: «…ия, ия…». Она полагает, что это могло быть Мария, Оливия, или что-то созвучное. Затем убийца повернулся к телу, явно намереваясь избавиться от него в реке, но, услышав приближающиеся шаги, бежал. Скотленд-Ярду известно, что это были шаги пьяных моряков, обнаруживших тело. Я намерен раскрыть это дело. Простите меня, детектив, но кто-то должен рассказать нашим согражданам правду – кто, кого и за что лишил жизни’’.

– Что делаем? – спросил Чарльз через улыбку. От сияния его улыбки сердце Лилит забилось чаще, и она, отведя взгляд, сухо ответила.

– Читаю.

– Не советую вам тратить время на мои статьи.

– У вас… весьма специфический стиль…

– Спасибо.

– Я хотела сказать, вы дерзко общаетесь со Скотленд-Ярдом.

– Именно этого я и добивалс, – усмехнулся Чарльз, коснувшись ручки двери, но резко обернулся. – Принесите мне чашку чая и рукопись вашего брата.