Наверное, мой вопрос так бы и остался риторическим, если бы не внезапное смещение траектории незнакомца: он перебежал через ручей, доходивший ему местами до колена, еще больше теряя темп, и попытался прошмыгнуть перед самым моим носом. Но я успел среагировать и нажал все на ту же кнопку. Бегун со всего маха рухнул в заросли, оставив за собой борозду. Я остановил вездеход и, не заглушая двигатель, вылез наружу.

В густой высокой траве на животе лежал абсолютно голый белый человек. Правда, назвать его белым можно было весьма условно. Тело, по которому то и дело сновали мелкие паразиты, было в многочисленных язвах и расчесах, волосы с бородой образовали единый колтун. Правая рука подвернулась под тело, голова отвернута в сторону. Я перевернул его на спину ногой и отшатнулся. Сквозь густую растительность ободранного от падения лица, измазанного кровью, на меня неотрывно смотрели глаза чудовища – столько ненависти я, наверное, никогда не видел. Казалось, дай ему волю, и его взгляд способен испепелить любого.

Рослый, метра под два и с весом за сотню килограммов, да еще и густо заросший рыжей растительностью, он был похож на огромную обезьяну. Но это однозначно был человек. Дикий. Мускулистый. Человек. Рядом с ним валялась грязная массивная дубина с отполированной временем рукоятью – грозное смертоносное оружие в умелых руках.

Я вернулся в кабину, нашел в хозблоке крепкую бечевку и сконструировал импровизированные путы, прочно связав пленнику за спиной руки и ноги. Что делать с этой находкой, я еще не решил, но подвергать свою жизнь лишней опасности однозначно не следовало.

Если этот зверочеловек бежал вдоль ручья, а не уходил в сторону, в глубь, да еще и переметнулся с одной стороны на другую чуть ли не под гусеницы, значит, он бежал куда-то целенаправленно. Например, к своему жилищу или укрытию. Где он живет с кем-то? Может, это целое племя, готовое напасть на меня из засады в любое мгновение с луками и копьями. Так, что я даже слова не успею сказать. Да и какие слова? Они же меня не поймут. Надо убираться отсюда подобру-поздорову. Но, если человек живет в племени, зачем он отправился один в джунгли? Логичнее и безопаснее же перемещаться и охотиться группой, а не в одиночку. Любопытство брало верх, и случайно подвернувшаяся загадка требовала ответа. Ладно, я даю себе ровно пять минут на поиски решения. При любых признаках угрозы я возвращаюсь в вездеход. Время пошло.

Я внимательно огляделся по сторонам. В густой траве в нескольких метрах от меня не сразу я нашел тропинку с четкими отпечатками босых человеческих ног размера этак сорок пятого, которые вполне могли принадлежать этому гиганту, издававшему сейчас утробные звуки позади меня. Следы направлялись в обе стороны, но на первый взгляд были абсолютно идентичны друг другу и, следовательно, оставлены одним человеком. Иными словами, больше тут никто не ходил. Согнувшись зачем-то в три погибели, я пошел по тропинке, озираясь по сторонам, пытаясь рассмотреть в непроглядной зелени затаившуюся опасность. Но тщетно. Метров через сто, когда напряженные ноги уже начали гореть огнем от такого способа передвижения, а азарт поиска в голове окончательно выветрился, я поднялся в полный рост, собираясь развернуться, как взгляд мой выцепил то, чего быть здесь ну никак не должно. Медленно, шаг за шагом, я приближался к примитивному шалашу, готовый в любой момент броситься наутек. Но из шалаша никто не выскочил.

Я заглянул внутрь, нос резануло запахом затхлости и гнили. Простенькое укрытие было размером не больше трех метров длиной, с пошатнувшимися стенами, укрытое большими сгнившими листьями пальм. У входа виднелась грязная травяная подстилка на земле, а внутри и снаружи валялись несколько костей и шкурки животных. Я обошел строение вокруг и обомлел: передо мной лежала огромная куча золотых самородков, укрытая ради проформы кусками дырявой ткани. Все еще не веря своим глазам, я присел перед ней на корточки и запустил руку внутрь, взяв сверху пригоршню металлических камушков разной формы и размеров. Да, это действительно было золото. Нижние слои уже исчезли в траве, погрузившись за годы в землю, но сверху лежали вполне свежие образцы. Сколько же тут килограмм? Сто? Больше? В любом случае это тянуло на маленькое состояние. Вот только оно было мне сейчас совсем некстати.