Они вошли в «залу» и сели на диван, перед которым был столик, на нём коробка конфет, фужеры и знаменитый рижский бальзам в глиняной бутылке. Пригубив по глоточку терпкого напитка с его неповторимым вкусом, Лукьян с шутками-прибаутками уложил Эмму на разложенный диван…

Вернувшись к столу, любовники вновь стали наслаждаться чудодейственным бальзамом. Спустя несколько минут парочка танцевала под «Брызги шампанского», целуясь и шепча друг другу нежные слова. Потом опять спальня, постель, блаженные минуты, которые врачуют человеческие тела, делают людей пусть на короткое время, но счастливыми.

Сегодня Эмма окончательно убедилась, что Лукьян – лучший из всех мужчин, которые были в её жизни. И она искренне сожалела, что не вышла за него замуж. «Он и умный, и разносторонне развитый человек. А ласкает так, как никто другой. И делает это с удовольствием, думая больше не о себе, а обо мне. Главное всё-таки в мужчине не физическая сила, а ласки, ради которых я готова отдать не только каждый миллиметр своего тела, но и душу».

Переполненная нежными чувствами, Эмма со слезами умиления на глазах встала на колени перед Лукьяном.

– Лука, милый, я поняла наконец-то, что ошиблась тогда. Скажи: ты готов сегодня на мне жениться?

– Эмуля, – поднимая её с колен, сказал Лукьян, – прости, но мы со Снежаной подали заявление в загс. И в конце этого месяца у нас свадьба. – Он стал осыпать поцелуями свою любовницу. – Что же ты не сказала раньше, что хочешь стать моей женой? А сейчас я не могу, слово Снежане дал, тем более она два месяца как беременна.

Эмма сникла.

– Понимаю. – Грустно вздохнув, добавила: – Снежана хорошая, я хуже. Лука, прости.

Он начал поглаживать её по голове.

– Эмулька, мне самому сейчас нелегко, скажу честно. Мы с тобой с полуслова понимаем другу друга. – Лукьян неожиданно встрепенулся. – Эмуля, помнишь, ты мне обещала?

Она подняла голову и, глядя на него, растерянно улыбнулась:

– Чего я обещала?

– Что всю жизнь моей будешь. Помнишь?

– Помню. Но любовница и жена – это разные женщины, стоящие вдобавок по разные стороны баррикад.

– Эмуля, я тебя не узнаю. Ты что это скисла? – Лукьян усадил любовницу на диван и, сев рядом, приобнял её за плечи. – Эмулечка, давай выпьем по чуть-чуть, потом кушать друг друга будем. И начнём – с чего начнём?

Подумав секунду, она прошептала:

– С самого-самого…

На следующий день, размышляя о своих любовниках, Эмма догадалась, каким образом первого января попал в её квартиру Джабраил. «Ему же ключи от квартиры Алик давал, чтобы ребята привозили для нас продукты и всё прочее. Надо срочно менять замки, чтобы Джабо не мог ходить в мою квартиру как к себе домой. Пусть он приходит, но тогда, когда я захочу этого, а не он. А то и ночью будет являться. Мне это надо? Нет».

От Джабраила Эмма мысленно перенеслась к своей подруге, с которой почти год не поддерживала дружеских отношений. «Снежа-а-на, – с ненавистью подумала о ней, – я тебе всё припомню когда-нибудь. Припомню, как ты увела моего лучшего мужчину. Учи-и-лка малолетних детей. Надо было… Что надо было? У каждого в жизни своя дорожка. В общем, нечего раскисать, всё самое интересное только начинается».

Снежана, о которой вспомнила Эмма, была девушка на загляденье. И влюблялись в неё мужчины потому, что у неё большие синие глаза, густые и длинные, с ярким отливом белокурые волосы. Кто из подруг краше, Эмма или Снежана, трудно сказать – обе хороши. Правда, Снежана бывала несдержанной и грубоватой. А эти качества в определённых случаях делают женщину отталкивающей.

Эмма заметно воспитаннее, тоньше. К тому же могла в какой-то ситуации слукавить или наоборот, предстать наивной. Разные женщины – разное понимание жизни.