– Ну, версия о том, что они отправились в Съяны, появилась, когда он уже к нам после РУБОПа прибежал 7 мая. Как раз я дежурил на праздники.

– Рубен, вы хотите сказать, что целую неделю в этих каменоломнях их даже никто не искал?!

– Мы вообще сначала не знали, что они пропали. Праздники ж были – у Коровиной мать с сестренкой в Питер уехала на экскурсию. Вернулась, а дочери дома нет. У Славина никого из близких – мать два года назад умерла. А отец Веры Островских… Они с женой хватились третьего мая – Вера в Москву им не позвонила. Он сначала сам ее искал, а потом махнул в РУБОП. Ну а там свои порядки. Полная секретность и тайна аж до заикания. – Кероян сделал усилие и саркастически съязвил: – Они ждали у моря погоды – может, похитители объявятся, деньги станут с Островских требовать. Никто так и не объявился. Тогда он к нам, к местным, – караул, единственная дочь пропала, помогите!

– И как же тогда появилась версия, что ребята отправились в каменоломни?

– Я после разговора с ним в «Пчелу» сразу поехал. Диско-бар у нас тут такой, молодежь тусуется. На праздники – сплошное веселье. Пытался узнать, когда Коровину и Славина там в последний раз видели.

Катя отметила, что Кероян на этот раз не упомянул фамилию другой девушки – Веры Островских.

– Кое-кто из полезных мне там тусовался. Ну, начали с ними потихоньку разбираться. Тут-то и всплыло, что в «Пчеле» их видели вечером 30 апреля. Там вечеринка намечалась. Но только где-то около одиннадцати, по словам свидетелей, они оттуда слиняли на машине Славина. Мне сказали: вроде собирались провести Вальпургиеву ночь в самой подходящей обстановке.

– Это в заброшенных пещерах?

– Вроде да. Машину Славина мы потом на берегу реки нашли. Там неподалеку вход в каменоломни. То есть один из многих входов.

– Один из многих? Значит, тут есть и другие?

Кероян глянул на Катю, но ничего не сказал.

– А что, эта Коровина и Славин… Они дружили?

– Вроде того. Спали.

– А Вера Островских? Почему и она туда с ними поехала? Вроде ведь третий лишний.

– Они с Коровиной – близкие подруги.

– А что, ее отец действительно состоятельный человек? Можно с такого за дочь деньги потребовать?

– Можно, – Кероян отделался лаконичным ответом. И дальше развивать эту тему не стал.

– Вы, Рубен, первый выезжали в эти Съяны. Ну и?.. – Катя была само любопытство.

– Да, сначала я один поехал, просто информацию проверить.

– Вы же говорите – там, в этих пещерах, множество входов, как же вы догадались, куда именно нужно?..

– Дыра у дуба – самый посещаемый вход. Туда и туристы забредают, и спелы приезжие.

– Спелы?

– Ну, спелеологи.

Катя примолкла на секунду: видимо, она еще очень плохо представляла себе эти каменоломни. Если их даже спелеологи для себя облюбовали…

– И что же, Рубен, вы там обнаружили?

– Сначала жирный ноль. Потом к реке спустился, машину Славина в кустах увидел. «Жигули»-»десятка», цвета «баклажан», новая. Он ее недавно приобрел, у нас в ГИБДД оформлял. Никаких следов проникновения, борьбы или взлома там не было. Ключей тоже.

– А Славин кем работал?

– В банке. Менеджером, что ли. После финансового института сразу.

– Неплохое распределение в двадцать пять лет.

– Его отец Веры Островских туда устроил. Парень после смерти матери совсем один остался. Островских мать его хорошо знал, да ее тут все в районе знали. Она в оные времена в райисполкоме работала, в жилкомиссии.

– А вы сами в Спас-Испольске давно живете, Рубен?

– Я здесь родился.

– Извините, я вас перебила. Вы нашли машину, и что же дальше?

– Что? Пещеру осмотрел, вглубь один не полез. Вернулся в отдел, начальству сразу доложил. По тревоге людей подняли, пытались осмотреть там эти чертовы норы, но… Короче, дальше ста метров вглубь не двинулись.