– Это не он, Агата, – горько ответил я ей, глядя на Эриду, на то, как задрожали ее губы, на то, как она закрыла свои глаза, которые наполнились слезами, стоило ей только услышать его имя.

– Где он, с ним все в порядке? Он… он жив? – снова спросила она, положив мне руку на грудь и замерев, ожидая от меня ответа.

– Боги! Агата, прошу, не сейчас, – устало произнес я, еле держа себя в руках, чтобы не взорваться на нее.

– Он жив? – вновь спросила она, чем вызвала мой неминуемый гнев.

– Да что ты вцепилась в него? Ты, я, мы все знали на что идем, когда принимали его в нашу семью, мы осознавали риски и … и… Он! Он не виноват в том, что произошло, так что прекрати обвинять его во всем. Если хочешь кого-то обвинить – обвини меня. Я – глава этой семьи, и я отвечаю за ее безопасность. Вся ответственность за произошедшее лежит на мне! – бив себя кулаком в грудь, разозлившись не на шутку, говорил я. – Я больше и слышать не хочу этого… твоего бреда, тебе это ясно, тебе понятно это… – сорвавшись, накричал я на Агату, о чем сразу же пожалел. – Прости меня, я не хотел кричать, просто я… давай я отнесу тебя в дом, тебе надо прилечь.

– Не извиняйся, я сама виновата во всем, я виновата перед всеми вами я… Мордрем я… – ответила мне Агата спокойным и сдержанным тоном, но затем внезапно разрыдалась.

– Все хорошо, ну чего ты? – пытаясь ее успокоить, я взял ее на руки, и прижал к себе.

– Прости меня, прошу, прости за то, что наговорила тебе, вам тогда в доме, я…

– Все хорошо, все хорошо, не переживай, давай я отнесу тебя…

– Только не в дом, прошу тебя, только не туда, я… я не могу… – дрожащим голосом произнесла Агата, все сильнее и сильнее прижимаясь ко мне.

– Хм…

«Никто нынче не хочет в наш дом, зная, что там внутри ждет их, и я не могу их винить в этом», – подумал я про себя и направился к скамье, на которой мы с Агатой так много встретили рассветов и закатов.

– Простите, что вмешиваюсь в вашу душещипательную семейную драму, но что думаешь делать, Мордрем? Какой твой следующий шаг?– спросил Амадей меня, когда я с Агатой на руках прошел мимо него.

– Я не знаю! Погрести умерших и найти безопасное место для моих девочек. А что? – спросил я, бережно усадив Агату.

– Могу помочь с последним, да и собственно, с первым тоже, если что. И я бы на твоем месте приступил сразу к моменту перемещения к безопасному месту, ведь здесь очень опасно, сюда могут наведаться в любую минуту кто угодно, дабы урвать кусочек славы.

Он был прав, здесь теперь и вправду очень опасно находиться, но я не могу бросить Калисту и Августа вот так. Не могу!

– Это решать не мне, я поступлю, так как решат они, – ответил я, тихо проведя ладонью по растрепанным волосам моей Агаты.

– Мы должны похоронить их, – сказала Агата, взяв мою руку и поцеловав меня в нее.

– Ну, блеск! Ну а что скажешь ты? – ехидно высказался Амадей, а после обратился к Эриде.

– Я согласна с родителями, мы не можем оставить наших родных вот так, мы должны хотя бы погрести их. Мы не станем бросать тела наших родных вот так в угоду страху – спокойно ответила Ида с холоднокровием, которого я раньше и не замечал в моей девочке.

Услышав ответ моей дочери, Амадей не произнес больше ни слова, он лишь молча покивал пару раз головой, поджав губы, а затем, сложив руки крестом на груди, и оперевшись затылком о балясину, закрыл глаза. Я же еще немного побыл с Агатой и Эридой, а затем, взяв лопату, отправился за дом в небольшой сад с цветами, думаю, там им бы понравилось. Прекрасное место для прекрасных людей.

Погружая лопату в промокшую почву, тут же вынимаю ее с огромным куском черной земли, которая источает до боли знакомый запах, и с тем же навевает мне дурное послевкусие во рту, а вместе с ним и дурные воспоминания о давно забытом прошлом. О том, как однажды я уже рыл могилы для своей семьи давным-давно. Кажется, это было в другой жизни. Яркие лучи солнца пробиваются сквозь тучи и приятно согревают мне кожу, и на мгновение я перестаю понимать, где я, и для кого я рою эту яму. Для кого она? Для моих Свальги и Логи или она для меня…