Гигантский каррас, чьи перья были черны, как ночь, чуть наклонил голову, и все равно он на две головы возвышался над Охотником.

– Все очень просто, о Древний. – Клюв даровал каррасу специфический выговор, отчего некоторые его слова было непросто разобрать. – Цель войны – победить врага, не так ли?

– Естественно.

– Но что нужно сделать для этого?

Изегрим на миг задумался.

– Захватить его земли и разрушить города?

Каррас громко каркнул и покачал головой.

– Нет, о Древний. Сердце любой страны – армия. Уничтожь ее, и земли падут, точно спелый плод, а города распахнут ворота.

– Это, в целом, понятно, но вы так и не ответили на мой вопрос.

– Я почти добрался до сути, о Древний.

– Слушаю с большим интересом.

– Чтобы уничтожить армию врага, нужно навязать ему бой на своих условиях в выбранном тобой месте. И эти поля – то самое место.

Изегрим посмотрел на воронолюда с нескрываемым удивлением.

– Знаешь, я действительно плохой стратег, но все-таки кое-что понимаю. Например, то, что лучшая в мире конница имеет на ровных, точно блюдце, лугах подавляющее преимущество.

Генерал заклокотал, что у каррасов означало смех.

– Враги будут думать также, о Древний. И придут сюда. Они приведут все, что смогут, а потом их ждет сюрприз, очень, очень интересный сюрприз. Времена, когда конница повелевала полем боя, проходят, и Дилирису придется осознать эту горькую правду рано или поздно.

– Стало быть, ты желаешь рассказать им об этом, – усмехнулся Изегрим.

Клюв генерала снова раскрылся, издав клекот.

– Я уже немолод, о Древний. Я начал воевать еще во время Третьей Войны Гнева, но, увы, после нее мне так и не представилось возможности вписать свое имя в историю. Пусть наш род долговечнее людского, но пройдет еще полсотни лет, и моя рука будет слишком слаба, чтобы удерживать древко нагинаты, а ум – слишком вял, чтобы командовать армиями. Потому, разделяя скорбь Отца о душах, что будут загублены, я одновременно ликую, ведь очень скоро мне выпадет поистине редкий шанс.

– Сразиться с Генералом? – понял его Изегрим.

– Да, о Древний.

– Стало быть, не веришь, что наш маленький спор с Вентисами удастся обезопасить от вмешательства Лория Солума?

– Ни на секунду.

Охотник покосился на Корвуса, который с отсутствующим видом смотрел в дальний угол шатра, наблюдая что-то только одному ему понятное. Ощутив на себе взгляд друга, сковывающий моргнул и, не оборачиваясь, ответил:

– Вы оба – пессимисты.

– Скорее уж, реалисты. Да и ты сам не думаешь, что на этот раз нам удастся выкрутиться.

– Отчего же, я верю в то, что шанс есть. Лорий, что бы ты о нем ни думал, еще меньше меня жаждет погрузить мир в пучину новой войны между Ступившими на Путь Вечности.

Изегрим нетерпеливо махнул рукой.

– Ладно, ладно, поступай, как знаешь, меня сейчас больше интересует нечто другое. Генерал Каш-Рон.

– Да?

– Сколько у нас войск на сегодня?

– К сожалению, не так много, как хотелось бы, – недовольно ответил каррас. – Отряды все еще продолжают стекаться со всех уголков страны, при этом порядка двадцати тысяч мы вынуждены оставить на востоке – порождения Темного Леса в этом году атакуют с необычайной силой. Еще пять тысяч продолжают очистку южных областей Бескрайней Равнины – некоторое количество изначальных просочилось через горы. И пускай они разрознены и лишены командования, но их надлежит уничтожить. Также не стоит забывать про корпус Паллидия, который подойдет к нам вместе с новыми союзниками, но лишь через неделю, не раньше. И это, не говоря о тех полках, что остались на западе страны по приказу Отца. Так что мы можем говорить едва ли о пятой части постоянной армии Волукрима. Про союзников я молчу. Впрочем, для Дилириса этого будет более чем достаточно, в противном случае, нас сейчас бы здесь не было.