В русском языке имеется несколько десятков эпитетов для оценки болевого чувства. Часто больные прибегают к сравнениям. И все-таки как неясно, сбивчиво и неточно описывают свои боли даже весьма наблюдательные, хорошо разбирающиеся в своих ощущениях пациенты (Кассиль, 1969, с. 310). Важнее, однако, то, что и специалисты затрудняются при характеристике болевых ощущений «боль плохо локализуется, носит расплывчатый и неопределенный характер… имеет разные оттенки – тупой, жгучей, колющей, режущей боли». может отличаться «тупым, тягостным характером» (Кассиль, 1969, с. 246).

Можно было бы продолжить описание аналогичных примеров из других областей практики, производства («чувство времени», «чувство станка», глазомерные оценки и т. д.). Во всех этих подобных случаях было бы чрезвычайно желательным участие речи – от обучения до обсуждения соответствующих проблем в литературе. Однако возможности речи ограничены. В структуре производственной деятельности именно это звено все еще остается «слабым» (Вудвортс, 1950) и требует тщательного изучения. Мы предприняли попытку рассмотреть эту проблему на каком-то одном, конкретном материале.

В экспериментальном исследовании испытуемые для общения должны были давать развернутое описание объекта, недоступного для предметной характеристики, плохо поддающегося вербализации. В качестве таких объектов были выбраны небольшие отрывки и фрагменты музыкальных пьес. Испытуемому сообщалось, что всего он прослушает и опишет одиннадцать фрагментов, что описать их нужно будет так, чтобы впоследствии сам испытуемый или кто-либо другой мог бы по описанию найти любой отрывок, отличить его от других. Все мелодии были записаны на магнитофон и исполнялись на одном и том же инструменте одним и тем же музыкантом с тем, чтобы заставить испытуемого ориентироваться только на саму мелодию. В опыте участвовали испытуемые различного возраста и образования, преимущественно не музыканты, всего около 60 человек.