Чес окинул ее жадным взглядом и усмехнулся.

– Я очень постараюсь, Кэсси, – пообещал он.

Гроув оделся, и в кабинете как будто стало прохладнее. Укрылась рубашкой широкая спина, спрятался под жилетом жесткий пресс, на плечи улегся пиджак, а шею стянул галстук-бабочка. Мастер Гроув уселся за стол и открыл пухлый блокнот.

– Систематизируем информацию, – сказал он. – По датам, времени и мелким деталям. Выходит, это третья попытка?

– Вроде того, – подтвердила я, пересаживаясь на неудобный стул. – Если не считать нулевой вариант, где вы тоже погибли. Но, мастер Гроув, быть может, куда проще составить список ваших врагов и недоброжелателей? Или вовсе – не ходить на кладбище той ночью.

– Все не так просто, Кэсси, – пробормотал он, разлинеивая блокнот.

Подглядев, я увидела три столбца: время, имя, действие. Это что же, я вновь на допросе? Только теперь без лжицы?

– Я понятия не имею, кто может желать моей смерти, – признался Гроув. – Так-то есть варианты…

– Убийца тот, кто раскрыл вашу тайну! – воскликнула я. – Это же очевидно!

– Никто не знает об этом.

– Кроме меня. А я сумела раскрыть ваш секрет, пусть и не с первой попытки.

Он задумчиво потер гладко выбритый подбородок.

– Думаешь, кто-то еще раздобыл мою кровь и напоил ею вампира? Сильно сомневаюсь. Впрочем, давай по порядку. Для начала я хочу убедиться, что будущее в принципе возможно поменять. Особенно события, которые не касаются тебя лично.

– Возможно! – горячо заверила я, сдвинувшись на краешек стула. – Вот Хромуля проиграл в прошлом забеге, а раньше…

– Хромуля? – повторил Гроув.

И я, вздохнув, принялась рассказывать.

Гроув тщательно конспектировал, сверял время, заваливал меня вопросами похлеще чем на зачете. Белый лист блокнота постепенно заполнялся аккуратными чернильными буквами, а события трех роковых дней выстраивались в шеренгу.

– Братья Джага пытались меня побить? – не верил мне Гроув.

– Я их попросила, – призналась я и поспешно добавила: – Только чтобы сделать анализ!

– Значит, впервые я поцеловал тебя после бала, – уточнял он, делая пометки в блокноте.

– Вообще-то это я вас поцеловала, – краснела я. – Чтобы насолить Кайлу. Хотя это вообще ни при чем!

– Каждая деталь может оказаться важна, – возражал он. – А что с Кайлом? Давай вернемся к вашему с ним свиданию.

– Я отказываюсь!

– Не хочешь спасти мою жизнь?

В итоге я, запинаясь, смущаясь и с трудом подбирая слова, рассказала даже про потерю невинности и последующее предательство Кайла. Гроув, к счастью, воздержался от комментариев, но задумчиво обвел его имя и еще крестик рядом поставил.

– Значит, ты каждый раз возвращаешься в исходное состояние? – спросил он и бросил на меня такой выразительный взгляд, что я готова была сквозь землю провалиться.

– Да, – ответила я. – Каждый раз я вновь стою у колеса времени, в семь пятнадцать, на мне та же одежда и даже заусенец есть на мизинце. Все возвращается на круги своя. Вы как-то сказали, мастер Гроув, что колесо времени по своему принципу скорее похоже на пружину. Что меня снова и снова влечет в исходную точку.

– Я так сказал? – искренне удивился он, и я кивнула.

– Якобы, меня будет тянуть вновь прожить эти дни, чтобы сделать их идеальными. Но я так скажу – не нужен мне идеал. Поставьте зачет и не умрите – и этого будет довольно.

– А что там с зачетом? – спросил Гроув. – Сдалась тебе эта боевка!

Вздохнув, я рассказала и это: про новое замужество мамы и про отчима, который стремительно тратит состояние папы.

– Это я решу, – кивнул Гроув. – У меня есть знакомый адвокат…

– Джонатан Стоун? – вспомнила я имя с визитки. – Спасибо, мастер Гроув, только есть маленькая проблема: через три дня вы умрете! Так может, не будете давать пустых обещаний, а для начала останетесь живым?