Валери оторопела.

–Что стоишь, как вкопанная? Садись, рассказывай, как все было.

–Все хорошо, ничего не случилось, – еле выговорила она.

–Вот и славно. Я, честно, даже удивлен, что ты вернулась так рано, думал ждать тебя к девяти утра. Я тут вспоминал о своих школьных годах: вот это было время! Мы с тем…сыном директора…он был маленький, рыжий и никогда не снимал шляпу, – Альберт мягко засмеялся, – как-то до утра просидели на заправке, мои друзья пытались напоить его пивом на двадцать лет вперед! Если бы не я, не знаю, что бы вообще с ним было. Бедняга! В общем, в твоем возрасте надо больше развлекаться.

Валери не могла понять, зачем он вообще рассказал эту выдуманную историю, которыми она была сыта по горло.

–Пап, почему ты не спишь?

–Представь себе, все дело в этой книге, – он приподнял томик. –Я начал читать перед сном, но какой тут сон! Мне осталось не так уж много. Он описывает такие страшные вещи… В шахте обрушение, но главные герои выжили, они спрятались в углублении…

–В конце Катрина умрет, – сказала Валери.

Отец посмотрел на нее с укором.

–Извини, вырвалось.

–Что теперь извиняться? Лягу спать. То, что уже знаешь, можно прочесть и завтра. – Альберт закрыл книгу. -Я, конечно, зря наговорил тебе кучу всего тогда после ужина, – продолжил он. –Я все порядком преувеличил и, возможно, заставил тебя бояться того, что нам пока не грозит. И запрещать тебе общаться с хорошими людьми было ошибкой. Может быть, я уже отвык иметь дело с такими…

Пока он говорил, Валери окончательно пришла в себя и поняла, что ураган чудом пронесся мимо нее. Она и сама не знала, почему так беспокоилась по поводу своего возвращения домой: ведь в последнее время отец очень редко предъявлял ей счеты. Даже вернись она на следующий день, Валери смогла бы что-нибудь наплести и оправдаться. Должно быть, эта ночь, изобилующая событиями сомнительного свойства, внесла сумбур в ее голову и воскресила детский страх перед тем, что тебя кто-то обязательно накажет. Валери пришел в голову великий девиз Не можешь найти ответа – забей, и она решила сказать абстрактное «спасибо» вселенной за то, что избавила ее от лишних проблем, и спокойно пойти спать, пока ее снова не скрутила тошнота. Проспать она собиралась весь день, ни с кем не разговаривая и не отвечая на звонки. Было очевидно, что ни на какие скачки в пятницу она не поедет.

Ветер дует в лицо, несет песок. Каждый раз все сильнее, когда подходишь к дому. Солнце садится. Медленно, мерзко, убого. Через полчаса стемнеет. Лучше, чтобы навсегда.

До дома два шага. Они идут впереди, персонал и гости – за ними, на расстоянии примерно пяти метров. Слышно, как закрываются двери машины, как заводится мотор, как колеса плетутся по песку. Голоса, женский смех доносятся откуда-то. Не так уж и далеко, но будто из другого мира. Праздник жизни, в основе которого нет и намека на жизнь. Смейтесь громче, развлекайтесь. Столько притворства… Но какая теперь разница? В пропасть. В пропасть!

Глубокий вдох. Воздух грязный, сухой и холодный. Анри открывает парадную дверь, широко улыбается, встречая хозяев. Как собака. Ничего не знает, даже не пытается понять. И он бесконечно прав: не знать, не знать ничего – только так можно жить. Кто хороший мальчик? Он провожает ее взглядом. Анри любит руки, которые его кормят.

Широко открыть глаза и смотреть на мир. Замечать все и размышлять об этом, пережевывать любую мелочь, строить теории без основы, сочинять сказки на ходу – все, чтобы не дать старым мыслям заполнить голову. Но они все равно скребутся, царапаются внутри, в темноте и все чаще прорываются на свет. Они всегда здесь.