– Надо парню помочь, непременно надо…

[1] Муаллим – учитель

[2] Gul bazari – место, где собираются поденщики (временные рабочие,)

[3] Гардаш – брат

Пожилая женщина настороженно отворила дверь.

– Какой кошмар! Гамбар, когда это прекратится?! С твоей бывшей женой я договорилась, что буду протирать только пыль в твоей мастерской, а не выносить помои после ваших попоек. Когда ты откажешься от этого безрассудства?! Превратил мастерскую в лежбище алкоголиков. Водишь сюда невостребованных гениев с Фонтанной площади, картины которых годами никто не покупает. Нашли место, где можно поплакаться в жилетку и пропустить рюмочку-другую.

Женщина пнула бутылку из-под водки ногой, которая, как кегля, сбила множество других.

– Хмм… рюмочку-другую… да ты конченый алкоголик! Где же ты?! – крикнула уборщица в большое пространство художественной мастерской.

Сдвинув несколько незаконченных картин, женщина нашла Гамбара. Он лежал на животе, и лицо его было залито его же собственной слюной.

– Боже мой! Теперь я понимаю, как твоей бывшей жене удалось отобрать у тебя и квартиру, и дачу.

Художник заворочался и хрипло выдал:

– Моя бывшая жена – дрянь, а квартиру и дачу я подожгу.

Уборщица возмущённо покачала головой и махнула рукой.

– Вставай… я заварю кофе.

…Гамбара качало, и от этого ему не удавалось приблизить чашку с кофе к губам.

– Гамбар, сынок, когда ты образумишься? – пожилая женщина, сидя за столом напротив, обратилась к художнику. – Ты же талантливый человек, ты подавал большие надежды, тебя ещё помнят, до чего ты себя довёл! Ты ещё не совсем старый, можешь начать всё сначала…

Мужчина захлопал глазами и почесал небритое лицо.

– Меня никто не понимает, и вообще, меня окружают чёрствые люди, кроме вас, конечно, – художник скорчил глупую улыбку.

Уборщица в очередной раз махнула на художника рукой.

– Мне недавно пришла в голову идея, – женщина подвинулась ближе к столу. – Слушай, в Баку все помешались на свадьбах, точнее, кто круче и кто кого переплюнет во всяких там роскошных выходках. И вот что я надумала – может, тебе рисовать портреты невест – оригинальный сюрприз, подарок от жениха.

Гамбар сморщил лицо.

– Напрасно ты так реагируешь, это же необычно. Подумай!

– Я больше женщин в белом не рисую, я дал себе слово.

– Всё понятно, ты никак не можешь забыть ту самую натурщицу, из-за которой от тебя и ушла жена. А почему? Да потому что ты никак не хотел избавиться от той картины, где эта, прости меня господи, позирует тебе в свадебном наряде. Ты хоть в курсе, что эта твоя «любовь» спала со всеми, кому позировала, все твои друзья-художники её, мягко говоря, перевидали. А как она закончила свою жизнь? Ты хоть над этим задумывался? Никто не знает, она сама утопилась или её утопили.

Художник нахмурил брови и вышел из-за стола. Женщина последовала за ним.

– Ладно, ладно, не злись, не буду о ней, раз тебе это не нравится. Гамбар, я уже договорилась с одним будущим женихом, скоро он придёт. Знакомый моей дочери, не подведи меня. И учти, это твой последний шанс зажить достойно. И знай, твоя бывшая жена – очень предприимчивая женщина, она может отнять у тебя и эту мастерскую, последнее, что у тебя осталось в жизни.

Вечером в мастерскую, играючи подкидывая ключи от машины, вошёл молодой человек. Парень опоздал на встречу, но всем своим видом показывал, что это – не бестактность, а правило поведения богатых людей. Его никто не встретил. Уборщица, не дождавшись его, ушла. Гамбар был чем-то занят в конце мастерской.

– Ау-у, кто здесь есть?! – крикнул гость и с омерзением осмотрел помещение, куда соизволил прийти.