– С каких это пор ты посещаешь такие мероприятия? – перебил его, искренне удивившись.

– Неважно, – тот отмахнулся. – Ты еще многого обо мне не знаешь.

Я лишь скупо поджал губы и с раздражением прикрыл глаза.

– Так вот… после конференции мы пошли в бар. Там выпили и, как это обычно бывает, разговорились с одним из присутствующих. Им оказался довольно болтливый ученый. Доктор Стилл, вроде.

– Ближе к делу, – не унимался я, поглядывая в окно.

К тому моменту на улице разыгралась настоящая буря.

– Зря ты так, – сделал паузу Айзек, мешая трубочкой капучино. – Кстати, этот профессор очень важный в своих кругах человек. Он-то мне и рассказал о выдающемся докторе наук, который сделал невероятное открытие в области физики, исследуя концепцию четвертого измерения. Но и это еще не все, – почесал бороду друг. – По словам Стилла, этот гений собрал огромную коллекцию уникальных приборов у себя дома в подвале.

– Она-то тебя и заинтересовала?

– Верно, – ухмыльнулся Моррисон. – Не пойми меня не правильно, однако я не мог упустить такую возможность. Я просто хотел взглянуть хотя бы одним глазком на редкие артефакты…

– Дай угадаю, ты проник на запретную территорию и присвоил себе чужое имущество? А еще говоришь, что изменился, – прошипел я. – Ты должен вернуть все обратно.

Товарищ озадаченно на меня посмотрел, в то время как меня охватила настоящая паника. Я знал, что Айзек частенько нарушает закон, но не был готов с этим мириться.

– Паскаль, я понимаю, ты немного взволнован…

– Взволнован? – сердито переспросил.

Адреналин бушевал у меня в крови.

– Да что с тобой не так? – спросил у друга, запнувшись.

Усилием воли я заставил себя сдержаться, чтобы не влепить ему крепкую оплеуху. Разговор зашел не в то русло. По крайней мере, я не на это рассчитывал.

– Я ничего больше не брал, только рукопись, – пытался жалко реабилитироваться Моррисон.

– Не взял, а бессовестно украл, – рявкнул я. – Давай называть вещи своими именами.

– Каюсь, – пробурчал Айзек, уставившись на меня виновато.

«Господи, с кем я связался?» – промелькнуло в моей голове.

– Я уже все продумал, – с азартом заявил тот, барабаня пальцами по столешнице.

– Не хочу ничего слышать, – процедил, желая провалиться сквозь землю.

Однако друг снова проигнорировал меня, выпячивая на показ свое раздутое эго.

– У меня есть на примете эксперт, – продолжил приятель, как ни в чем не бывало. – Мы обратимся к нему, чтобы он изучил чертежи. Если они окажутся лишь фальшивкой, то откажемся от этой затеи.

– Ты спятил? – прыснул от смеха, откинувшись на спинку стула, и покачал головой. – Это плохая идея.

– Но, Паскаль, – взмолился Моррисон. – Ты же ничего не теряешь?

– Хм, – задумался я, – всего лишь свою репутацию.

– Не кипятись. Я дам тебе возможность подумать.

Беседа завела нас обоих в тупик. Я посмотрел на часы, осознав, что могу опоздать на работу, и под предлогом занятости трусливо сбежал.

В тот день у меня была последняя авторская лекция в Колумбийском университете. Я решил посвятить ее теме технического прогресса. Попав на занятие вовремя, обратил внимание на то, что в аудитории присутствует много выпускников, что не могло меня не радовать.

Стоя за кафедрой, я чувствовал себя на своем месте. Мне, как педагогу истории, нравилось давать новые знания. Некоторые студенты внимательно меня слушали, другие же перешептывались, считая, что этого не замечу. И пусть не все ученики были собранными и ответственными, я был настроен серьезно наполнить их молодые умы полезной информацией.

– Знаете ли вы, что в стенах Колумбийского университета было совершено множество научных открытий? – поинтересовался у ребят, подводя итоги занятия.