Но и тут повезло: Каро попала в хороший детский дом. Он находился за городом и финансировался не только за счет государственного бюджета, так что выросла она на природе, не голодала, прилично одевалась, посещала музеи и театры, путешествовала на каникулах.

Мысль стать врачом, как человек, который ее спас, прочно сидела в голове Каро с раннего детства. Она прилежно училась в школе, блестяще сдала экзамены после девятого класса – и поступила в медучилище. Тогда она и познала все прелести статуса «детдомовская». Открыто однокурсники ее не травили, но относились с пренебрежением, в компанию не приглашали, а за спиной называли убогой.

Каро выводы сделала. Отработав год по специальности, она поступила в мединститут, как и мечтала. С тех пор о том, что она выросла в детдоме, не знал никто из новых знакомых. И тут ей опять повезло! Варвара, соседка по квартире, работала бухгалтером в секонд-хенде, да в таком, куда частенько поступали вполне модные и приличные вещи. Так что Каро стильно одевалась за копейки и, благодаря жесточайшей экономии, могла позволить себе дорогую косметику и походы в кафе с друзьями. Правда, лгать приходилось часто. К примеру, ночные дежурства в больнице, где она продолжала работать, Каро выдавала за тусовку в ночном клубе. Какая разница, если синяки под глазами от недосыпа?

А Ян Сергеевич, оказывается, ненавидит «богатых и избалованных». Да и черт с ним! Можно подкопить денег и сходить куда-нибудь еще, Эйра посоветует приличное место. Правда, от пар по биохимии это не избавит… Но ведь он пообещал, что не будет придираться!

Остаток дня Каро потратила на зубрежку. А иначе формулы и уравнения не выучить – слишком громоздкие. Лучше не затягивать, отработать пропущенные пары на неделе, как и собиралась.

В кабинет, где занималась ее группа, Каро вошла, расправив плечи, но на негнущихся ногах. Первая встреча с Яном Сергеевичем после выходных пугала:  он такой же непредсказуемый, как погода весной.

Как обычно, профессор восседал за кафедрой, ожидая назначенного часа. Ян всегда приходил раньше и наблюдал, как студенты готовятся к практическому занятию. Смерив Каро недовольным взглядом в ответ на приветствие, он поинтересовался скучающим тоном:

- Отчего хромаете, Гордеева?

- Да так… - Каро смутилась. – Ногу натерла.

- На танцульках в клубе?

Каро едва успела прикусить язык, разозлившись. Ведь обещал же! И кому она поверила… За неимением иной возможности, она впилась в него взглядом, полным справедливого негодования.

- Нет, обувь новая, - процедила она. – Ян Сергеевич, а вы не ходите в клубы? А то позавчера мне показалось, что я видела вас… на танцполе.

- Показалось, Гордеева. Готовьтесь к занятию.

Он произнес это тем же ровным голосом, но Каро заметила, как он поправил галстук, ослабляя узел.

Так тебе и надо, профессор!

- Правда, видела? – шепотом спросила Катерина, соседка по столу. – А где?

- Нет, конечно, - ответила ей Каро. – Нигде я его не видела. Достал он меня, так и тянет схамить.

- А-а-а… Ну да. Есть такое. Нравишься ты ему, наверное.

- Навряд ли. Он на меня смотрит, как на грязь под ногами.

Катерина не успела возразить.

- Так, все собрались? Начинаем занятие. О гликогеновых болезнях нам расскажет…

- Гордеева, - пробурчала Каро себе под нос.

Ян Сергеевич не разочаровал.

- Гордеева! – заключил он торжественно. – Перечислите нам гликогенозы с указанием дефективного фрагмента и пораженного органа.

Блин! Началось…

После быстрого опроса Ян объяснил, какого результата ждет от лабораторной работы и занялся проверкой контрольных другой группы. Каро, памятуя, что его внешняя отрешенность весьма обманчива, тщательно перепроверяла все реакции. И все же в итоге у нее получилось не то, что нужно.