— Лицо?
— Нет. Шея и руки. Это показатель молодости женщин. Лицо они переделывают только так, кожу на лоб натянули — и снова молода. Правда, уродлива, но без морщин. Ну да ладно. А вот руки никуда не деть. Поэтому будешь беречь руки и стирать только машинкой. Поняла?
— Поняла.
— Смотри режимы и инструкцию, тут все написано.
— Я справлюсь. Я умею читать, не такая уж я и тупая, хоть и деревенщина.
— Не обижайся. Я вроде не тупой, но, честно говоря, сначала сам не разобрался.
— Спасибо, что вселяете в меня надежду.
— Пойдем выпьем кофе, еды у меня, к сожалению, нет, поэтому сразу по магазинам. Конфеты есть, можно ими перекусить, в принципе.
— Да я и не хочу есть.
— Тогда поехали сразу в магазин, там и перекусим.
***
Поход по гипермаркету оказался еще более интересным. Я, наверное, немного чокнутый, но реакция этой девчонки просто неподражаема. А еще я оказался хвастливым придурком. Стоит признать, что мне нравилось, как она на меня смотрела, когда я закидывал в тележку продукты.
— А что, я буду готовить на новогодний стол? Это вы для этого столько еды берете?
— Нет, Оля. Я беру еду просто так. А ты хочешь что-то приготовить?
— Конечно. Для чего же вы меня взяли к себе?
— Ну да, готовь, — а хороший вопрос: для чего? Обязательно задам его шару.
— Оливье и салат под шубой подойдут? — буквально облизываясь на тележку с продуктами, спрашивает Оля.
— Не поверишь, сто лет не ел. Но я за. Давай их.
— А картошка у вас в доме есть?
— Картофель. Как раз он есть.
— Зачем вы исправляете это слово?
— Прости. Мне не нравится, как оно звучит. Правильно: «картофель».
— Вы, наверное, из тех детей, которые и табличку у глазного правильно говорили: вместо «Кэ» – «Ка», «Ша» и прочее.
— Во-первых, окулист; во-вторых, нет, тут я косячил. Кстати об окулисте. А что у тебя со зрением?
— Нормально у меня все с ним. А почему вы спрашиваете?
— А чего глаза щуришь?
— Голова болит.
— Ясно. Давай домой тогда. Все взяли?
— Не знаю. А яблоко у вас дома есть? Мне его надо потереть в салат под шубой.
— Это что-то новенькое. Ну давай бери яблоки.
***
Меня всегда напрягала предновогодняя готовка и прочая суета. Сейчас же, оставив Олю на кухне, я выбирал ей подарок. Кому скажи — не поверят. Успокаивал себя только одной мыслью: фактически я покупаю подарок для своих глаз. В конце концов, кому как не мне видеть девушку по вечерам. И вот этот ужас в виде бесформенного старого свитера меня выводил из себя. Пусть хоть будет пару нормальных вещей в ее гардеробе. На остальное — типа накопит сама. Надо только сделать так, чтобы не обиделась.
Пока подбирал женские штучки, кажется, поседел. Почему людям не сидится тридцать первого декабря дома? Ладно, я запоздал. А эти? Кошмар. Выбрал, на мой взгляд, пару приличных джемперов самого маленького размера и уже на кассе прихватил шарф.
Домой подъехал около девяти. Когда вошел в дом, сразу почувствовал аромат. Захожу на кухню, где Оля уже расставила приготовленную еду и тарелку, правда, почему-то одну. Судя по приготовленному столу, из нее вышла бы действительно отличная кухарка. Гляди, и реально уживемся.
— Вы так долго. А я уже все сделала.
— Я заметил. Красивый стол, ты молодец. А почему одна тарелка?
— Так я не поняла, сколько будет людей.
— Мы будем с тобой вдвоем, Оля.
— А я уже всего перепробовала, когда готовила. Знаете, то это попробуй, то другое, то ложку от майонеза оближи. В общем, я наелась, — радостно сообщает мне Оля.
— Тогда понятно, почему ты худая.
— Это такая конституция у меня.
— Считай, что я поверил.
— Ну я пойду?
— Куда?
— В комнату. Вы пока поешьте, а потом на праздник я спущусь.